Июль

20 июня 1862 г. в Николаевске-на-Амуре по приказу военного губернатора Приморской области и главного командира портов Восточного океана П.В. Казакевича было открыто первое на Дальнем Востоке женское училище с пансионом для воспитанниц. Содержалось оно на средства Морского министерства и на пожертвования, подчинялось Министерству народного просвещения, созданному 8 сентября 1802 г., поэтому занятия в учебных заведениях начинаются с 1 сентября. По уставу форма Министерских училищ была коричневого цвета, что давало повод дразнить воспитанниц “коричневыми мартышками”. В 1871 г. Владивосток стал главной базой российского флота на Тихом океане. 5 февраля 1873 г. женское училище переехало во Владивосток в деревянный дом на углу улиц Светланской и Прудовой (сегодня – Петра Великого). 23 года возглавляла училище Татьяна Степановна Урядова. Елизавета Николаевна Семёнова стала второй начальницей. При ней училище было реорганизовано в гимназию и в 1903 г. переехало в новое каменное здание по улице Пушкинской, 39. В июне 1912 г. три дня отмечали 50-летие 1-й Владивостокской гимназии. Газеты печатали поздравления царя, морского министра Григоровича, губернатора Приморской области и др. 20 января 1923 г. гимназия стала школой II ступени № 2. В 1932 г. семилетняя школа № 2 была объединена с девятилетней фабрично-заводской школой № 9, созданной из гимназии Марии Владимировны Сибирцевой и стала носить её имя. В 1967 г. средняя школа № 9 им. М.В. Сибирцевой стала специализированной с изучением китайского языка, а в 1996 г. вошла в список ста лучших школ России.

См.: [О женской гимназии] // Дальний Восток. – 1901. – 14 окт.; [О 1-й владивостокской гимназии] // Дальний Восток. – 1912. – 16, 25 нояб.; Красное знамя. – 1922. – 17, 18, 24 дек.; 1923. – 27 нояб.; Сиренко Н.А. Школа Сибирцевой [М.В.] //Записки ОИАК – Владивосток,1998. – Т.ХХХII. – С. 57–63.

Н.А. Сиренко

Родился в г. Владивостоке. В 1955 г. окончил Дальневосточный политехнический институт им. В.В. Куйбышева по специальности “геология и разведка месторождений полезных ископаемых”.

В геологическом отделе ДВ филиала СО АН СССР работает с 1 июля 1955 г. вначале старшим лаборантом, затем младшим научным сотрудником, старшим научным сотрудником, с 2002 г. – главным научным сотрудником. В период с 1975–2002 гг. – заведовал лабораторией петрологии вулканических формаций. Область исследований ученого – вулканология, петрология, геодинамика. В 1965 г. защитил кандидатскую диссертацию “Мезозойский вулканизм Среднего Приамурья”, а в 1994 г. докторскую диссертацию по теме “Позднемезозойско-кайнозойский континентальный вулканизм Востока Азии”.

На основании научных разработок В.Г. Сахно в континентальной части Востока Азии выделены три структурно-генетических типа вулканических поясов и зон: окраинно-континентальные, внутриконтинентальные и зоны плюмового вулканизма, установлен новый для микрократонов Дальнего Востока генетический тип алмазоносных пород, разработана модель плюмового вулканизма Амурской плиты. Впервые в России В.Г. Сахно сделано предположение о лерцолитовых включениях в щелочных базальтах как отторженцах верхней мантии (1963).

Новым направлением научных исследований В.Г. Сахно является изучение вулканизма мегаструктур центрального типа, в пределах которых развит плюмовый вулканизм. Петрологическое и изотопно-геохимическое изучение щелочных высококалиевых и магнезиальных основных и ультраосновных магматитов современных и древних вулканов позволило обосновать эволюцию глубинных процессов, мантийных источников.

В соавторстве и самостоятельно опубликовано 14 монографий и более 280 научных работ. Основные монографии: “Поведение золота и серебра при осадконакоплении, вулканизме и метаморфизме” (1974, соавторы В.Г. Моисеенко, М.А. Михайлов), “Вулканические зоны Среднего Приамурья” (1976), “Глубинные флюиды, вулканизм и рудообразование Тихоокеанского пояса” (1982, совместно с В.Г. Моисеенко), “Вулканические пояса Востока Азии. Геология и металлогения” (1984, коллектив авторов), “Плюмовый вулканизм и минерагения Амурской мегаструктуры” (2000, совместно с В.Г. Моисеенко), “Позднемезозойско-кайнозойский континентальный вулканизм Востока Азии” (2002), “Петрология и рудоносность Тихого океана” (2005, соавторы А.А. Маракушев, В.Г. Моисеенко, И.А. Тарарин), “Новейший и современный вулканизм Юга Дальнего Востока” (2008).

Член-корреспондент РАН (2003), профессор (1995). В.Г. Сахно награжден медалями “За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина” (1970), ВДНХ (1984), “За трудовую доблесть” (1986), “За заслуги в разведке недр Приморского края” (2000), “50 лет ДВГИ ДВО РАН” (2009), медаль ордена “За заслуги перед отечеством” II степени (2011); грамотами Президиума Верховного Совета СССР, Президиума АН СССР, РАН, ДВО РАН, Законодательного Собрания Приморского края.

См.: Сахно Владимир Георгиевич: [к 70-летию со дня рождения] // Тихоокеан. геология. – 2002. – Т. 21, N 5. – С. 110: портр.; Календарь дат и событий Приморского края на 2007 год. – Владивосток: ПГПБ, 2006. – С. 55–56; Дальневосточный геологический институт. 50 лет в пути... – Владивосток: Дальнаука, 2009. – С. 89–90; Сахно В.Г. Владимир Сахно: “Ученый начинается в 70 лет”: путешествия вглубь Земли и времен: [о себе рассказал проф. Дальневост. геол. ин-та ДВО РАН] / подгот. Э. Бондарева // Владивосток. – 2010. – 24 марта. – С. 23: фот.; [Электронный ресурс] // http://www.fegi.ru

Т.К. Прищепа

Андрею Александровичу Присяжнюку долго и безуспешно примеривали сначала котелок и тросточку Чарли Чаплина. Потом – тоненькие усики другого мирового комика – Макса Линдера. Потом – “москвашвеевскую” кепочку Бывалова, изобретенную Игорем Ильинским для “Волги – Волги”, а он предпочел оставаться самим собой – Андреем Присяжнюком, самым именитым артистом Приморского драматического театра им. А.М. Горького, прослужившим в нем, практически, всю свою жизнь.

1973 год – пик его актерской карьеры. За большие достижения в развитии советского театрального искусства Указом Президиума Верховного Совета СССР Андрею Александровичу Присяжнюку присваивается звание народного артиста СССР.

Происходит нечто невероятное! Артист провинциальной сцены удостаивается звания, которое, как правило, получают либо театральные корифеи обеих столиц, либо выдающиеся артисты союзных республик бывшего СССР. И, практически никогда – служители Мельпомены из регионов. Тем более – расположенных за Уралом. Присяжнюк был первым, и возможно, единственным провинциальным драматическим артистом, кому было присвоено звание народного артиста СССР.

Он начинал в Театре рабочей молодежи, созданном в 1930 г. по инициативе краевой комсомольской организации Приморья. Иначе – ТРАМе. ТРАМ – замечательное, очень толковое изобретение тогдашнего времени, давшее советскому театру первые актерские кадры, вооружившее его неустанным азартом молодости и искательства. На рабочей сцене играли все. Вот репертуар того времени – “Лес звенит”, “Ток включен”, “Темп и натиск”. Из классики – обязательно – “Ревизор” и почему-то – “Без вины виноватые”.

Андрюша Присяжнюк, мальчишка из Гнилого угла, сын рабочего-мукомола, начинавший разносчиком газет, становится профессиональным “трамовцем”, представителем молодого, здорового, в высшей степени оптимистического и классово – чуткого поколения.

После ТРАМа Присяжнюк какое-то время служил в Благовещенском драматическом театре. Затем – в Спасском колхозно-совхозном. Наиболее плодотворными для начинающего артиста станут годы его работы в театре ОКДВА – театре Особой Краснознаменной Дальневосточной Армии. Там он встретится с Фирсом Шишигиным, выдающимся мастером отечественного театра, будущим народным артистом СССР, лауреатом Государственных премий СССР. Фирс Шишигин вошел

в театральную историю как многолетний художественный руководитель первой профессиональной труппы в России – легендарного Ярославского драматического театра им. Ф. Волкова, и как создатель первого на Дальнем Востоке армейского театра – нынешний театр КДВО в г. Уссурийске.

С 1938 г. Андрей Присяжнюк – артист Приморского драматического театра им. А.М. Горького. Другого театра в его биографии больше не будет. Он поступит в него артистом 2–й категории. “Простак, характерный артист, имеющий творческие способности”, – так будет написано в его характеристике. С замечанием: “Необходимо специальное образование”.

Это самое специальное образование артисту в избытке даст театр. Такие его корифеи, как А.Б. Надеждов, И.С. Ефремов, Н.А. Бондарев. Дадут роли. Их будет более трехсот.

Ролей будет много, а театр – один! Хотя приглашений работать, в том числе и в столице, у Присяжнюка будет – хоть отбавляй. Его выдающийся тезка – режиссер А.А. Гончаров будет держать перед Присяжнюком открытыми двери всех театров Москвы, в которых ему доведется работать, вплоть до академического театра им. В. Маяковского.

Приглашение работать в Москве поступило артисту уже в 1954 г., после первых московских гастролей театра. Присяжнюк блеснул тогда в роли солдата срочной службы Яши Бородина в спектакле “Хрустальный ключ”. Хрустальный ключ – название пограничной заставы. Жанр пьесы – таежный детектив. Автор – Елизавета Бондарева, артистка приморской драмы и супруга режиссера Н.А. Бондарева.

Казалось бы, в чем блистать? Солдат-пограничник мечтает о боевых подвигах, а его служба проходит у печки-самоходки, потому что он приставлен к ней поваром. Добрый, чистый, наивный солдатик, смешной и симпатичный представлял собой, как писала столичная пресса, – “истинно русский народный характер”. В этом была суть образа, сыгранного артистом.

А. Присяжнюк имел в этой роли успех оглушительный, успех ошеломляющий, успех повсеместный: дома, во Владивостоке и в обеих столицах – на гастролях. Возможности, проявившиеся у А. Присяжнюка в исполнении таких ролей, как Яша Бородин (пьеса “Хрустальный ключ”), как Петр Фаренюк (драма Е. Бондаревой “Чайки над морем”) или Яша Дубровский в спектакле “Дмитрий Стоянов”, были замечательно использованы артистом в работе над горьковским персонажем – Перфишкой – в инсценировке повести М. Горького “Трое”. Своего вечно пьяненького, блаженненького Перфишку артист сыграет с силой, подлинно трагической. Маленький человек, сапожник Перфишка будто бы смотрит на жизнь с самого ее дна. Смотрит с добротой, жалостью и состраданием к такому как он сам – обиженному жизнью человеку!

Перфишка с его мечтой-грезой о Человеке – одно из лучших творений большого артиста. Другая работа, столь же исчерпывающе объясняющая искусство Андрея Присяжнюка – боец 1-й Конной Армии из сценического эпоса Вс. Вишневского “Первая Конная”. Роль также, как и пограничник Яша Бородин из “Хрустального ключа”, была сыграна артистом перед московской публикой. Это были памятные для театра гастроли 1966 года. Труппой тогда руководил знаковый для истории театрального искусства Приморья режиссер – Натан Басин. В его постановках артист сыграет две принципиальные для себя роли. Первая –злобствующий кулак Котихин – драма В. Киршона “Хлеб”. Спектакль по ней позже в силу своих несомненных художественных достоинств будет экранизирован студией Дальтелефильм. Вторая – сыгранная с избытком юмора роль лихого бойца – буденовца. В монументальной “Первой Конной” артист появляется всего на каких-нибудь 5–6 минут, а остается в памяти, как один из главных персонажей этой исторической фрески. В Москве этот спектакль смотрел бывший Главковерх 1-й Конной Армии былинный С.М. Буденный. Артист удостоился его похвалы: “Аллюром сыграл эпизод. Аллюром!”.

60-е гг. прошлого столетия – для А.А. Присяжнюка – лучшее время его театральной жизни. С Н.И. Басиным они прекрасно уживались. Режиссер много занимал артиста в своих постановках. Не возражал против его режиссерских опытов. Присяжнюк тогда одну за другой ставил комедии А. Софронова о стряпухе Павлине, “Судьбу-индейку”, “Странного доктора”.

В начале 1970-х гг. артист подарит зрителям две весьма любопытные работы – дона Дженнеро из трагикомедии Эдуардо де Филиппо “Человек и джентельмен” и эфесского правителя Тиссаферна из сатиры Г. Горина “… Забыть Герострата!” И тот, и другой спектакли поставит заслуженный деятель искусств Украины И. Гриншпун. Эти две постановки раскроют зрителю нового Присяжнюка. Раскроют его умение находить в смешном трагическое, вносить тонкие психологические оттенки в острую, всегда неожиданную характерность. Он сыграет эти роли с редким человеческим пафосом, сценическим блеском и полнотой своего огромного актерского дара, который знатоки театра всегда сравнивали с чаплинским.

Из театральной истории следует, что ни один горьковский спектакль, увидевший свет рампы во Владивостоке, не обходился без Андрея Присяжнюка. “Трое”, “На дне”, “Мещане”, “Фальшивая монета” и, наконец, зловещий странник Питирим из драмы “Старик”. Означает ли это, что А.А. Присяжнюк был самым “горьковским” артистом в труппе, родственным писателю во взглядах на жизнь и по приемам мастерства? Отнюдь!

Живая и народная театральность А.Н. Островского была ближе и понятнее артисту. Вот почему список его актерских достижений всегда открывался ролью Аркашки Счастливцева в комедии “Лес”.

Любимейшая роль… Гримировка… Парик, костюм, повадки – все придумано артистом самим. И общий тон придуман, и тема – тема голодных, гонимых, но благородных артистов, способных что – то изменить своим искусством в человеке и в мире. И мысль о театре – как о прибежище человеческой души… И образ этого театра, от которого так просто было перекинуться в ту далекую театральную старину, которую так поэтично описал Александр Николаевич Островский…

Все в этом Аркашке было его, присяжнюковское – все много раз обдуманное, пережитое, выстраданное…

Увы, последние годы жизни артист жил в разлуке с любимым театром. Совместной работы с новым художественным руководителем – Е.Д. Табачниковым не получилось. Народный артист СССР А.А. Присяжнюк ушел в филармонию. Ездил по краю с эстрадными программами. Выступал на клубных сценах…

Ирония судьбы. Или нет, не ирония, а ее гротеск! Последнее приглашение из Москвы, подоспевшее к присвоению звания Народный артист СССР, было от великого Михаила Царева в еще более великий Малый театр. Вместо этого – очередные клубные подмостки?!

“Ах, актерская судьба! Голая богиня!”, – написал поэт. Не судьбу ли Андрея Александровича Присяжнюка он имел в виду?!

См.: Вениаминов В. Смехом утверждая // Театр. жизнь. – 1960. – N 12. – С. 23; Виноградов Ю. С любовью к Горькому // Сов. культура. – 1961. – 4 апр.; Львов В. Народный артист // Красное знамя. – 1964. – 29 февр.; Побегалов А. Народный талант // Боевая вахта. – 1965. – 30 февр.; Флоринский И. Почерк приморцев // Труд. – 1966. – 25 авг.; Зеркало жизни // Красное знамя. – 1969. – 6 нояб.; Чернова Ф. Шаг в судьбу // Театр. жизнь. – 1971. – N 4. – С. 15–17; Чернова Ф. Народный артист // Красное знамя. – 1972. – 12 дек.; Курьянович И. Талант веселый, искрометный // Боевая вахта. – 1972. – 14 дек.; Воробьев В. Два флажка у него: [А. Присяжнюк в роли нач. станции в спектакле “Бронепоезд 14–69”] // Театр. жизнь. – 1973. – N 14. – С. 12; Пермякова И. Без всякой пощады: [о спектакле “Старик” и о А. Присяжнюке в роли старика Питирима] // Театр. жизнь. – 1975. – N 17. – С. 20; Островская Г. Он всегда уходил под аплодисменты: Вспоминая Андрея Александровича Присяжнюка // Островская Г. На сцене и за кулисами. – Владивосток, 2001. – С. 52–56.

А.Г. Брюханов

Родился на руднике Верхняя Шахтама Читинской области в семье рабочего, был последним четырнадцатым ребенком. Корни его семьи уходят в 300-летнюю историю освоения русскими Забайкальского края. В начальной школе проучился всего три года, днем трудился слесарем, вечером садился за парту. В 1972 г. окончил Хабаровскую спецшколу милиции. При поступлении в Иркутский государственный университет (1973–1979) вместо сочинения предложил на рассмотрение приемной комиссии свое стихотворение “Милицейские жены”. Работал на руднике (1963–1966), с 1966 по 1981 г. служил в органах внутренних дел, прошел путь от рядового милиционера до заместителя начальника районного ОВД, параллельно получил юридическое образование, был и. о. председателя райпотребсоюза (1984–1986), юрисконсультом (1986–1988), директором совхоза (1988–1989). Частнопрактикующий юрист (с 1989). С 1966 г. начал публиковаться с поэтическими подборками на страницах районной газеты “Путь Ильича”. Одно из первых стихотворений – “Березка”.

В 1989 г. вместе с семьей Павел Шепчугов переехал на постоянное место жительство в Находку, работал юристом на городских предприятиях, с 2002 г. – член Дальневосточной коллегии адвокатов. В 2003 г. был принят в Союз российских писателей. Является действительным членом Русского географического общества. 18 мая 2008 г. писатель и краевед П. Шепчугов был удостоен звания “Почетный житель Находки”. Тем самым отмечен его вклад в культурное развитие города и патриотическое воспитание подрастающего поколения.

П.И. Шепчугов является автором девяти книг различного жанра. Это “Судейская мантия” – историко-публицистическое произведение (2004), “Забытая Американка” – историческая хроника первопоселенцев в бухте Находка первой половины ХХ века (2004), поэтико-прозаические сборники “За пеленой пролетевших лет” (1999), “Все на земле идет по кругу” (2000), “Я хотел бы бурей стать” (2003), “Не хочу я для души своей оков”, “Кружатся годы ворохом листвы” (2005), “От судьбы не ждал подарка” и др.

Часто публикуется на страницах центральной и краевой печати, в региональном литературном журнале “Дальний Восток”

Награжден медалями: “50 лет советской милиции” (1968), “За безупречную службу” (1976), знаками: “Отличник милиции” (1971), “Отличник погранвойск” (1981).

См.: Ремизовский В. Многокнижие от Шепчугова // Дал. Восток. – 2009. – N 3. – С. 233–236; Ангарская И. Павел Иванович, человек-роман // Дальневост. ведомости. – 2009. – 18–25 нояб. – С. 13; Катеринич В. Забайкалец из Находки // Сихотэ-Алинь: дальневост. альманах. – Владивосток-Находка, 2006. – С. 181–195; П.И. Шепчугов: поэт, писатель, меценат: биобиблиогр. портр. / сост. В.П. Островка, ЦДБ “Царство сказок”. – Находка, 2007. – 21 с.; Шепчугов П. Как жизнь, брат писатель?: [беседа с писателем П. Шепчуговым / записал В. Четвергов] // Находкин. рабочий. – 2003. – 11 дек.

З.Н. Ковалева

Уже несколько лет при школах Южно-Уссурийского края, в основном в тех местах, где стояли воинские полки, существовали отряды “потешных”. Мальчики 9–13 лет занимались спортом, учились владеть оружием и стрелять из винтовок, преодолевать препятствия, ходили в походы. Во Владивостоке и на Русском острове были отряды стрелков-гимназистов, разведчиков; при пожарной команде так же занимался отряд “потешных”. Началось это движение после русско-японской войны 1904–1905 гг. Поражение русской армии, ее состояние заставило обратить внимание на физическое состояние молодежи. Из 100 призывников лишь 40–45 человек оказывались пригодны для армейской службы.

С каждым годом, число здоровых ребят сокращалось. Император Николай II высказал пожелание, чтобы “обучать детей в школах строю и гимнастике запасными и отставными унтер-офицерами за малую плату”. В Приморье нашлось немало военных, желающих заниматься с мальчиками, развивать в них силу, смелость, чувства чести и товарищества, прививать “потешным” любовь к армии.

И вот, когда объявили об очередном смотре “потешных”, в области стали собирать деньги на поездку в Петербург. Кроме детей из Владивостока, в столицу отправились ребята из Ново-Киевки (Краскино), Янчихе (Цуканово), Никольск-Уссурийского. Кроме штабс-капитана Волкова “потешных” сопровождали заведующий Янчихенским Николаевским училищем К. Ким, протоиерей И. Коноплев, учителя, повара.

В Петербург приморцы прибыли 26 июля не в лучшем настроении. В Пермской губернии во время купания в реке утонул ученик Иван Гринберг.

В столице “потешных” – их со всей Российской империи прибыло 3000 человек – встречали как героев. Казачата на конях ездили по Петербургу, юные стрелки, артиллеристы, братья милосердия, пожарные маршировали на плацах, готовясь к Царскому смотру.

Он состоялся 1 августа на Марсовом поле. Десятки тысяч горожан собрались, чтобы увидеть императора, посмотреть на выучку ребят. Приморцы располагались в четвертой линии. Здесь обращал на себя внимание отряд корейских “потешных” из Янчихе и Ново-Киевки. Император прибыл с наследником цесаревичем и дочерьми. В свиту входили все министры, начальники штабов войск. Вот как описывали “Санкт-Петербургские ведомости” это событие. “По объезде линий Государем, начались упражнения в гимнастике… организации “потешных” показывали сокольскую гимнастику, вольные движения, движения с булавами, палками, ружьями, искусство прыганья, лазанья, гимнастику под музыку, пение. Красиво по одиночке, рядами и взводами катались велосипедисты…Государь на коне, Августейшие Дети Его Величества в экипаже несколько раз проезжали из конца в конец по обширному полю”.

Во время одного из таких объездов Николай II остановился возле отряда приморцев. Штабс-капитан Волков представился лично с “потешными” Черновым, Снитко, Алексеевым, Кулаковичем шефу 12-го Сибирского стрелкового полка наследнику цесаревичу, и поднесли ему икону Албазинской Божией Матери. Император обратился к Чернову: “Мне приятно видеть потешных из Владивостока, благодарю вас, и передайте мою благодарность вашим товарищам”. У Николая Алексеева государь попробовал ранец, поинтересовался, не тяжело ли его носить?

По возвращении “потешных” во Владивосток, газета “Дальний Восток” сообщила, что приморцы удостоились царского “спасибо” за гимнастику и “большое спасибо Владивосток” за прохождение церемониальным маршем.

Военно-патриотическое движение “потешных” просуществовало во Владивостоке до 1918 г. В 1915 г. в городе, по образцу “потешных”, были созданы первые скаутские отряды, куда стали принимать также детей из малообеспеченных семей и даже девочек.

Г.Г. Климов

Отец русского футуризма, как назвал его поэт В. Каменский, родился на Украине в Харьковской губернии хутор Семиротовщина. Семья Бурлюков состояла из восьми человек: родителей, трех сыновей и трех дочерей. Отец из украинских казаков, агроном, автор книг по сельскому хозяйству; мать – Людмила Иосифовна, художница-любитель; кроме нее художниками были Давид, Владимир и старшая сестра Людмила, Николай – поэт, Марианна училась на вокальном отделении Московской консерватории.

Учился в гимназии, в Казанском, затем в Одесском художественном училище, которое закончил в 1911 г. В 1902–1903 гг. учился в Мюнхенской академии художеств в мастерской профессора В. фон Дица и в художественной школе А. Ашбе. В 1904 г. – в школе изящных искусств в Париже у Ф. Кормона. В 1911 г. поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, учился в натурном классе у Л.О. Пастернака и А.Е. Архипова. В 1914 г. вместе с В. Маяковским исключен “за публичные выступления”, что было запрещено уставом училища.

“У Давида – гнев обогнавшего современников мастера, у меня – пафос социалиста, знающего неизбежность крушения старья. Родился российский футуризм”, – писал В. Маяковский. 1910 год, отмеченный выходом сборника “Садок судей”, в котором принимали участие братья Бурлюки, В. Каменский, В. Хлебников, Е. Гуро и др., Д. Бурлюк назовет впоследствии годом рождения русского футуризма, “переворотом, революцией в искусстве…”. Потом прозвучит программная “Пощечина общественному вкусу”.

Но уже начиная с 1905 г. Д. Бурлюк – участник и организатор многочисленных художественных выставок авангардного искусства. Создатель первой группы кубофутуристов (будетлян) “Гилея”. При его непосредственном и деятельном участии, в качестве автора, редактора, составителя, было издано с 1910 по 1915 г. более 12 футуристических сборников, “Первый журнал русских футуристов”. Деятельность “отца русского футуризма” не ограничивалась изданием общих сборников и сочинениями его друзей В. Хлебникова, В. Маяковского, но включала в себя многочисленные выступления, лекции, диспуты, гастроли. в том числе и знаменитое турне по 27 городам России вместе с В. Маяковским и В. Каменским в 1913–1914 гг. Сколько непонимания, нападок и просто травли пришлось пережить Д. Бурлюку и его товарищам. Но, как писал в своей оде, посвященной Д. Бурлюку, В. Хлебников: “Могучим хо-хо-хо / Ты на все отвечал, силы зная свои, / Одноглазый художник”.

В марте 1912 г. Бурлюк женился на Марии Еленевской. “Женитьба является одной из важнейших глав в моей жизни”. Мария Никифоровна подарила Бурлюку двух сыновей Давида и Николая, всегда была его верным другом и помощником.

В ноябре 1918 г. началось “Большое сибирское турне” Д. Бурлюка: выставки картин, лекции, поэзовечера, диспуты, издание второй “Газеты футуристов”. За восемь месяцев он посетил 12 городов (Златоуст, Уфа, Екатеринбург, Челябинск, Омск, Иркутск, Чита), пополняя свою выставку работами местных художников и множа число сторонников футуризма. “Идем на вечер, чтобы устроить Бурлюку скандал, а уходим обратно футуристами”, – вспоминал омский художник В. Уфимцев.

В июне 1919 г. он налегке приехал во Владивосток, где встретился с Н. Асеевым и С. Третьяковым, В. Мартом. В его честь был дан банкет, на котором Д. Бурлюк объявил Владивосток “столицей футуризма в Сибири”. Вместе они наметили программу ближайших действий. Он вернулся в Челябинск за семьей, но по дороге назад во Владивосток Д. Бурлюк заболел тифом и семье пришлось остановиться в Никольск-Уссурийске. Едва оправившись от болезни, Д. Бурлюк устраивает в Народном доме выставку картин. Одновременно с выставкой состоялось два вечера “Грандиозар”, в программе которых была лекция Д. Бурлюка “Футуризм – единственное искусство современности” и поэзоконцерт из произведений И. Северянина, В. Маяковского, В. Каменского, Д. Бурлюка, В. Хлебникова. Часть денег, полученных за вечер, Бурлюк отдал в пользу библиотеки Народного дома.

Д. Бурлюк пробыл во Владивостоке всего год, но какой насыщенный это был год. “Он устраивал выставки, издавал книги, шумел и громил мещан и пассеистов… С каскадом выставок, лекций, поэзо-концертов, (его) воспринимали как мессию. Зеваки ходили за ним толпами” – писал о своем друге Н. Асеев. Сразу по возвращении во Владивосток Д. Бурлюк устраивает “Неделю о футуризме”: выставка картин, около 300 работ 30 художников, и лекции. Там же продавались “Газета футуристов” и сборник стихов Д. Бурлюка “Лысеющий хвост”. Следующая, международная выставка под названием “Весенний салон” была еще масштабнее и интереснее по разнообразию представленных художников, живших тогда во Владивостоке. На выставке Д. Бурлюк выступал с докладами, один из которых “Заборная литература и площадная живопись”. С товарищами он организовал “Вечер Волги” в пользу нуждающихся волжан беженцев.

Д.Д. Бурлюк активно участвовал в работе ЛХО и театра-студии “Балаганчик”, и как организатор и член жюри конкурсов, и как непосредственный участник (премии на конкурсе беллетристов, декламаторов, на конкурсе набросков). Именно по его инициативе в “Балаганчике” была открыта постоянно действующая выставка-продажа картин местных художников. Д. Бурлюк стал одним из организаторов “пролетарского художественного кружка при Пролеткульте”, выступал с лекциями в рабочих клубах. В конце 1919 – начале 1920 гг. он работает в театре-кабаре Би Ба Бо в качестве члена репертуарной комиссии, художника по декорациям и конферансье Вместе с Н. Асеевым выезжал в Харбин с выставкой картин и чтением лекций.

Не оставлял он и литературную работу. Во Владивостоке он переводил французских поэтов, писал свои стихи:

В кошнице гор Владивосток –
Еще лишенный перьев света,
Когда, дрожа, в ладьи Восток
Стрелу вонзает Пересвета.

Сидя за мольбертом, он надиктовывал Марии Никифоровне свои теоретические статьи по истории и существу футуризма: “От лаборатории к улице (Эволюция футуризма)”, “Мысли об искусстве”, “Какое искусство нужно пролетариату”; о творчестве своих друзей “Эротика в творчестве Маяковского”, “Пожар сердца (Любовь у Маяковского)”, “Василий Каменский – душа песни народной”, “Певцы нового мира. Об Уолте Уитмене” и др.; воспоминания о своих встречах с М. Горьким, И. Репиным. Он печатался в газетах “Голос Родины”, “ДВ обозрение”, журналах “Лель”, “Бирюч” и “Творчество”, в последних и как художник (Картины “Каменщик”, “Предательство”).

И все-таки главным делом его жизни была живопись. Художественное творчество Д. Бурлюка было разнообразным. Вот что писала газета “Голос Родины” после выставки “Весенний салон”: в разделе “футуризм” представлены картины Бурлюка “Ведьма” и несколько картин на сюжет “Солдат и женщины”. “В других картинах Д. Бурлюк представлен как импрессионист: “Навозная куча”, “Купание помещиц”, как реалист: “Портрет художника Варславана” и даже как лирический реалист в некоторых пейзажах: “Скалы на Байкале”. Д.Д. Бурлюк говорил о себе:

Мой ум – аэроплан,
Ему неведом страх
Проснувшись, не хожу без дела –
До вечера меняю труд на труд;
Энергия моя грызет удила,
Выпячивая кругло грудь.

Венгерский художник (военнопленный, коих много было во Владивостоке) Ф. Имри вспоминал: “Основатель футуристического движения Д. Бурлюк был доминантной фигурой. Он собрал художников со всех мест, не считаясь с национальностью и положением… Одной моей проданной картины было достаточно, чтобы поднять меня со дна. Что еще лучше – это принесло мне заказы”.

С. Алымов во Владивостоке написал “Давиду Бурлюку – моему другу и взрывателю во Имя Пресветлой Красоты” посвящение:

Я – Пьеро хромой и одноглазый…
Я люблю, чтоб радужнилась серость,
Чтобы клячи будней мчались вскачь…
Подойдя к измызганной гетере,
Я шепчу внимательно: “Не плачь!”

В. Маяковский, не слишком щедрый на похвалы, признается: “Всегдашней любовью думаю о Давиде. Мой действительный учитель”. Н. Оболенская (Хабиас) на сборнике своих “Стихет” (1922) напишет: “Учителю моему Д. Бурлюку”. “Вообще в Бурлюке жило великое качество: находить талантливейших учеников, поэтов и художников, и заряжать их своими глубокими знаниями подлинного, превосходного новатора-педагога, мастера искусства…”, – писал В. Каменский.

29 сентября 1920 г. Д. Бурлюк и художник В. Пальмов на пароходе “Чикузен-Мару” отбывают в Японию с выставкой картин. Выставки с успехом прошли в Токио, Осаке, Нагое, Кобэ, Иокогаме, Фукуоке. Набрав немного денег, Д. Бурлюк перевозит в Японию свою семью. Бурлюк принимал участие в деятельности японской группы футуристов и выставлялся с ними и на традиционных японских выставках. О времени пребывания в Японии он вспоминал: “Работал не покладая рук. За два года мной написано около трехсот пейзажей, из них 125 остались в музеях и частных коллекциях Японии. Нарисовал около трехсот заказных портретиков-миниатюр, исполненных японской кистью в национальном стиле”. Находясь в Японии, Д. Бурлюк отправляет во Владивосток свои статьи, воспоминания, путевые очерки. В газете “Голос Родины” печатаются его воспоминания о Е.Г. Гуро, статья-некролог на смерть своего учителя художника К. Костанди, цикл статей “Особенные черты художественной Японии”, прозу “Ошима. Японский декамерон”, “Восхождение на Фудзи-сан” с иллюстрациями В. Фиала. Прощаясь с Японией, Д. Бурлюк напишет:

Япония – вся сон,
Япония – бамбук,
И сосен перезвон<
И семисена стук.

В 1927 г. известный искусствовед Н. Пунин, побывавший в Японии, отметил “известное влияние Бурлюка на японских художников. Позже ему будет вторить профессор Тошихара Омука: “Немаловажную роль в том, что японские художники сделали прыжок в будущее, сыграл “отец русского футуризма” Давид Бурлюк”.

В августе 1922 г. Бурлюк с семьей отправился через океан в Америку. В Америке Бурлюкам, особенно в первые годы, пришлось нелегко, но они, как всегда, выстояли.

Д. Бурлюк читал лекции в рабочих клубах, сотрудничал в просоветских изданиях – газетах “Новое русское слово”, “Русский голос”, где помещал свои манифесты “Мы, новые, берем на себя роль беспокойства в ваших эстетически привычных квартирах” (“Новое русское слово”). Был членом литературной группы “Серп и молот” и “Джон Рид-клуба”. При участии Д. Бурлюка издавались сборники Кружка пролетарских писателей в Америке “В плену небоскребов”, “Свирель собвея” (1924), “Красная стрела” (1932), альманах “Китоврас” (1924).

В 1920–1930 гг. вместе с женой основал “Издательство М.Н. Бурлюк”, где вышло около 19 сборников его стихов и прозы: к 20-летию футуризма – теоретический труд “Энтелехизм: Теория. Критика. Стихи. Картины” (1930), справочник “Русские художники в Америке” (1928), книги “Рерих: черты его жизни и творчества” (1930), “1/2 века: Россия–Америка–СССР. 1882–1932” (1932), поэмы “Октябрь” и “Горький” и др. В 1930–1967 гг. вместе с женой издавал журнал “Цвет и рифма”, в котором публиковал автобиографические материалы и воспоминания о В. Хлебникове, П. Филонове, В. Кандинском. В 1925 г. во время пребывания В. Маяковского в Америке способствовал его выступлениям, писал о нем в американской прессе, издал три поэтических книжки Маяковского в своем оформлении.

Судьба Бурлюка – художника в Америке сложилась удачно. В 1930–1960 гг. состоялось более 30 его выставок. В 1967 г. он стал магистром Американской академии искусств. Свою деятельность за границей Бурлюк рассматривал как служение “моим братьям, рабочим и крестьянам Великой социалистической моей родины”. Незадолго до Великой Отечественной войны Д. Бурлюк обратился в генеральное консульство СССР с просьбой о возвращении на родину, но получил отказ. Кроме того, правительство СССР не пожелало принять в дар его картину “Непобедимая Россия”. Он побывал в России дважды по приглашению Союза писателей СССР в 1956 и 1965 гг.

Д. Бурлюк еще вернется и во Владивосток: 20 июля 2007 г. в Приморской картинной галерее откроется выставка “Русская Америка: От Д. Бурлюка до Генриха Худюкова”.

См.: Асеев Н. Октябрь на Дальнем // Асеев Н. Собр. соч. – М., 1964. – Т. 5. – С. 129–130; Бурлюк Д. Воспоминания отца русского футуризма // Минувшее: ист. альманах. – М., 1991. – Вып. 5. – С. 37–53; Евдаев Н. Давид Бурлюк в Америке. – М.: Наука, 2002. – 339 с.; Лившиц Б. Полутораглазый стрелец. – М.: Худож. лит., 1991. – 252 с.; Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918–1940). – М.: РОССПЭН, 1997. – Т. 1. – С. 90–93; Марков В. Русский след в Японии: Давид Бурлюк – отец японского футуризма // Рубеж: тихоокеан. альманах. – 2010. – N 10. – С. 261–278; Мизь Н.Г. Страницы забытой истории / Н.Г. Мизь, Г.П. Турмов. – Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2000. – С. 101–107; Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. – М.: РОСПЭН, 1997. – С. 121–122.

Т.И. Пустовая

Родился в с. Кизливка Чернухинского района Полтавской области в семье донецких шахтеров. Осенью 1947 г. по вербовке родителей на строительство шахты № 8 (с 1971 г. шахта “Амурская”) оказался в Приморском крае, в пригороде г. Артема. В 1958 г. окончил 7 классов и стал работать разнорабочим – землекопом на участке ЖКО шахты № 8.

С августа 1960 по июнь 1962 г. работал на 12-м участке подземным горнорабочим, где приобрел специальность электрослесаря 4 разряда подземных установок.

Одновременно с работой на шахте с 1959 по 1962 г. учился в вечерней школе рабочей молодежи № 5 г. Артема и получил среднее образование. С июля 1962 по сентябрь 1965 гг. служил в Советской Армии, в радиотехнических войсках особого назначения.

В 1965–1969 гг. – учился во Владивостокском художественном училище, после его окончания стал работать старшим лаборантом в секторе этнографии, антропологии и филологии Отдела истории, археологии и этнографии Дальневосточного филиала им. В.Л. Комарова Сибирского отделения АН СССР. Профессионально занимался художественным оформлением сборников статей и авторских монографий научных сотрудников сектора, что постепенно переросло в серьезное увлечение научно-исследовательской работой по истории, материальной и духовной культуре коренных малочисленных народов (КМН) Дальнего Востока. В 1971 г. поступил на исторический факультет ДВГУ (заочно), который закончил в 1977 г.

За успехи в научно-технической и научной работе, еще не имея высшего образования, в 1973 г. назначен на должность младшего научного сотрудника сектора этнографии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВНЦ АН СССР.

В 1983 г., минуя обучение в аспирантуре, защитил кандидатскую диссертацию – “История удэгейцев (вторая половина ХIХ – 70-е годы ХХ в.)” по специальности “История СССР”. С 1986 г. научный, с 1989 г. старший научный сотрудник ИИАЭ ДВО РАН.

Организатор и активный участник создания научного этнографического музея (который возглавлял на общественных началах с 1982 по 1989 г.) в Институте истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. С 1999 по 2003 г. – директор музея археологии и этнографии ИИАЭ ДВО РАН; создал лично, своими руками, ряд этнографических экспозиций из предметов материальной культуры коренных малочисленных народов Нижнего Амура, и ряда артефактов, собранных им во время ежегодных полевых исследований.

В 2002 г. – защитил докторскую диссертацию “Проблемы этнокультурного развития удэгейцев во второй половине ХIХ–ХХ вв.”. В 2003–2004 гг. ведущий научный сотрудник, с 2004 г. – главный научный сотрудник Отдела этнографии, этнологии и антропологии ИИАЭ ДВО РАН, с января 2010 г. исполняющий обязанности заведующего отделом.

А.Ф. Старцев один из российских ученых-этнографов – последователей научной школы В.К. Арсеньева, о чем свидетельствуют его многочисленные статьи (более 150) и авторские монографии (5). В 2004 г. за расшифровку и публикацию экспедиционных дневников знаменитого исследователя стал лауреатом премии имени В.К. Арсеньева.

В России и на Дальнем Востоке широко известна общественная деятельность А.Ф. Старцева по защите прав аборигенного населения Приморского и Хабаровского краев. Под его руководством в 1989 г. проведено комплексное исследование возможных последствий планируемого строительства Дальневосточной АЭС в районе оз. Эворон (Солнечный район, Хабаровский край); главным результатом изучения стало обоснованное научно-практическое заключение о нецелесообразности строительства атомной станции в районе компактного проживания нанайцев. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. А.Ф. Старцевым опубликован ряд статей в научных сборниках и краевых газетах, направленный против хищнических заготовок леса предпринимателями в районах проживания коренных малочисленных народов Приморского и Хабаровского краев.

Ряд опубликованных научно-популярных и публицистических статей А.Ф. Старцева в средствах массовой информации о необходимости сохранения экологической среды обитания аборигенного населения региона имел практические положительные результаты, выразившиеся в реальном сохранении таежных угодий коренных малочисленных народов в верховьях р. Бикина, бассейне р. Самарги и частично в бассейне р. Хор.

Глубокие знания этнической истории, материальной и духовной культуры коренных малочисленных народов Дальнего Востока, а также актуальных современных проблем отечественной этнографической науки нашли отражение в плодотворной научной деятельности А.Ф. Старцева по подготовке коллективных трудов серии “История и культура народов Дальнего Востока”, опубликованных в Санкт-Петербурге и Москве издательством “Наука”. Он принял активное участие в написании материалов по этнической истории и культуре удэгейцев, орочей, ульчей, нанайцев, негидальцев. Является автором монографий: Материальная культура удэгейцев (вторая половина Х1Х–ХХ в.) (В-к, 1996); История социально-экономического и культурного развития удэгейцев (середина Х1Х–ХХ вв.) (В-к, 2000); Культура и быт удэгейцев (вторая половина Х1Х – ХХ вв.) (В-к, 2005); “Наследник” Золотой империи (В-к, 2007); Культурная антропология: Развитие человечества и общества (В-к, 2011).

Большой личный вклад (участие в подготовке 10-ти коллективных работ, 5 авторских монографий) в подготовку и издание серии научных трудов ИИАЭ ДВО РАН “Народы Дальнего Востока СССР: историко-этнографические очерки” А.Ф. Старцева заслуженно отмечен званием лауреата конкурса фундаментальных работ Дальневосточного отделения РАН, посвященного 275-летию Российской академии науки, с вручением почетного диплома и денежной премии.

А.Ф. Старцев участвовал в работе Первого съезда народов Севера РФ (1990), ряда российских этнографических конгрессов (2000-е), выступал с докладами на международных симпозиумах в Японии, Корее, Китае и Монголии; является членом двух специализированных советов по защите кандидатских и докторских диссертаций по специальностям “Отечественная история”, “Археология”, “Этнография, этнология и антропология” (ИИАЭ ДВО РАН) и “Теория и история культуры”, “Теория и история искусств” (ДВФУ). Под научным руководством А.Ф. Старцева успешно защищены три кандидатские диссертации, ряд дипломных работ студентов Владивостокского государственного университета экономики и сервиса.

Многолетняя высокорезультативная научная деятельность А.Ф. Старцева, его заслуги перед российской наукой отмечены медалью “Ветеран труда”, многочисленными почетными грамотами Приморского крайисполкома, Президиумов РАН и ДВО РАН.

В настоящее время А.Ф. Старцев руководит научными исследованиями Отдела этнографии, этнологии и антропологии по научной программе – “Традиционные культуры российского Дальнего Востока в историко-культурном ландшафте Азиатско-Тихоокеанского региона”, утвержденной в 2011 г. руководством ИИАЭ и ДВО РАН.

См.: Кузнецовский Д. Новая жизнь “лесных людей” // Красное знамя. – 1983. – 6 дек.; Иващенко Л.Я. На шахте угольной начал свой путь // Шахтер. – 1990. – 2 марта. – С. 3; Иващенко Л.Я. За что борется Старцев? // Боевая вахта. – 1990. – 2 марта; Дьяков В.И. Три жизни Анатолия Старцева – кандидата в народные депутаты РСФСР по Тихоокеанскому национально-территориальному избирательному округу № 20 // Трудовое слово (Дальнегорск). – 1990. – 8 февр. – То же: // Авангард (Кавалеров. р-н). – 1990. – 15 февр.; За коммунист. труд (Тернейс. р-н). – 1990. – 25 янв.; Калинин А. Человек и время: Третье воскресенье Анатолия Старцева (о худож. творчестве) // Дальневост. ученый. – 1993. – 29 дек. – С. 7.

В.Г. Макаренко

Родился в с. Майхэ (Штыково) Шкотовского района, в семье лесообъездчика. Детство прошло в таежных местах. Унаследовав от родителей трудолюбие, страсть к охоте, рыбалке, Михаил с детских лет окунулся в особую жизнь леса. Школьные годы провел в Майхэ и на Артём ГРЭСе.

В 1959 г. окончил Вяземский лесной техникум. Преддипломную практику проходил в удэгейском селе Гвасюги, где написал свой первый очерк о лесоустроителях “У голубых сопок”, который опубликовал в хабаровской комсомольской газете “Молодой дальневосточник”.

С 1959 по 1962 г. работает заведующим сельхозотделами в редакциях газет Ивановского и Анучинского районов. С 1962 по 1989 г. начинается производственная работа. Сначала в качестве инженера, главного лесничего, затем и директора Анучинского лесхоза, без отрыва от производства заканчивает в 1973 г. Приморский сельхозинститут, получив диплом инженера лесного хозяйства. Вместе с лесниками ему удалось сохранить и выпестовать в бассейне реки Арсеньевки 50 тыс. гектаров хвойного подроста и молодняка, более 5 тысяч гектаров лесных культур – рукотворных кедросадов.

За годы, отданные Анучинскому лесхозу, М.С. Деменку пришлось исходить тайгу вдоль и поперек, распутывая по строчкам следов потайную жизнь ее обитателей, а потом все наблюдения и впечатления ложились на бумагу. Так рождались не только дневниковые записи, но и книги из серии познавательных путешествий и приключений.

Первая книга Михаила Деменка “Таёжные встречи” (1974) – своеобразная и поучительная лесная грамота о жизни таёжных обитателей. Затем в Дальневосточном книжном издательстве выходят новые его книги: “Тропинка в тайге” (1982), “Олень-цветок” (1986), “Птичий секрет” (1987), “Окно в распахнутый мир” (1990), “Желудевый дождь” (1991). В 1990 г. Михаил Степанович был принят в Союз писателей России. В 1993 г. окончил Высшие литературные курсы в Москве. В московских издательствах “Малыш” и “Россия” выходят книги “Здравствуй, Белолапый” (1989) и “Тропой Уссурийского тигра” (1992).

Удивительно живописная природа Приморья всегда вдохновляла писателя. Неслучайно известный японский режиссер А. Куросава местом съемок фильма “Дерсу Узала” выбрал именно щедрую анучинскую тайгу с ее живописными красками. А Михаил Деменок, главный лесничий, показал художнику Ю. Ракша, самые красочные местные пейзажи для съёмок фильма. В 1995 г. эти места посетили гости из Японии – профессора кафедры лесных ресурсов госуниверситета Ямагата – с целью посмотреть достопримечательности Уссурийской тайги, поучиться у русского писателя и лесовода умению пестовать и беречь леса. Результатом такого сотрудничества стал выпуск сборника рассказов М. Деменка “Желудёвый дождь” в Японии.

В 1998–1999 гг. вышли книги: “Тайфун над Арсеньевкой” и “У хребта Пржевальского”, где автор продолжает доверительный разговор с читателем о нравственном долге человека перед природой, и разумном природопользовании.

Очерки и рассказы М.С. Деменка об Уссурийской тайге публикуются в краевых газетах “Утро России” и “Владивосток”; местной газете “Анучинские зори”, в журналах: “Дальний Восток”, “Лес и человек”, “Юный натуралист”; альманахе “Заветный край” и др.

Автор пробует силы и в историческом жанре. Жизни первых поселенцев посвящена документально-историческая повесть “У залива Виктория” (1993). И все-таки М.С. Деменка на протяжении многих лет притягивает к себе неповторимый мир тайги. Величественной красоте и долголетию кедра, его щедрости и целительной силе посвящена одна из новых книг “Поклонись зеленому кедру” (2001).

В 2004–2006 гг. выходят книги “Дерево черного жемчуга”, “Сын таёжного волка” и “В общих берегах”, в которых автор рассказывает об уникальной природе Приморского края, о реликтовом дереве – амурском бархате, уссурийской пальме – аралии, бионике и о проблемах экологии и взаимоотношениях народов России и Японии.

В последние годы вышли: “Злой рок Алтайки” (2007) – о судьбах таёжников, жителей Анучинского района. В книге раскрывается не только мир природы, но и душа человека, любовь к зеленому другу и обитателям тайги. “Аленький цветок Арсеньева” (2009) и “Тайна медвежьего корня” (2010) – познавательное и поучительное путешествие для юных дальневосточников в мир природы.

Книги Михаила Степановича Деменка о природе Приморского края удостоены диплома на Всемирном фестивале-конкурсе “Природа и человечество”, проводимого в 1997 г. под эгидой ЮНЕСКО. За свой труд М.С. Деменок награжден знаками “10” и “20 лет безупречной службы в гослесоохране”, знаком “За сбережение и приумножение лесных богатств”.

М.С. Деменок – лауреат премии В.К. Арсеньева, член Союза писателей России, действительный член Русского географического общества (ОИАК), заслуженный работник культуры РФ, Почетный житель Анучинского района.

См.: Баранник И. Лесною тропинкой. Прочтите эту книгу о писателе – М. Деменке // Восход (г. Арсеньев). – 1983. – 1 марта. – С. 4; Глушак Л. Спасибо за правдивую книгу //Анучин. зори (Анучин. р-н). – 1999. – 31 июля. – С. 1; Глушак Л. Певцу анучинских лесов – 65: [к юбилею писателя М. Деменка] // Анучин. зори (Анучин. р-н). – 2002. – 26 июля. – С. 2; Ковалёва М. Певец анучинской тайги: [к 70-летию М.С. Деменка] // Анучин. зори (Анучин. р-н). – 2007. – 25 июля. – С. 3; Пастухова И. Две ипостаси Михаила Деменка // Приморье. – 1997. – 5 авг. – С. 2; Деменок Михаил Степанович // Крившенко С.Ф. Писатели Приморья: справочник. – Владивосток, 2006. – С. 67–69; Деменок М. “... И я всегда верил, что счастью этому не будет конца!”: [беседа с писателем, автором 19 книг о родослов. корнях и его книгах / записала О. Бахметьева] // Пульс-Сев. Приморье. – 2007. – 26 апр. – С. 4: фот.

Н.К. Фёдорова

Свыше 152 тыс. тихоокеанцев сражались на сухопутных фронтах Великой Отечественной войны. Вместе с бойцами Красной Армии они громили гитлеровцев под Москвой и Ленинградом, на Волге и Днепре, на Висле и Одере, освобождали города и села нашей страны и Европы от фашистских захватчиков, штурмовали Берлин. Геройски сражались за Родину посланцы Тихоокеанского флота в составе двенадцати морских стрелковых бригад. 71-я бригада, которой командовали полковник Я.П. Безверхов и полковой комиссар Е.В. Бобров, за проявленную отвагу в боях 27 декабря 1941 г. была преобразована во 2-ю гвардейскую бригаду. Родина высоко оценила подвиг тихоокеанцев: 192 из них удостоены звания Героя Советского Союза, В.Н. Леонов – дважды, 31 – стали полными кавалерами ордена Славы.

В память о тихоокеанцах, погибших в годы Великой Отечественной войны и войны с империалистической Японией, в июле 1982 г., когда отмечалось 50-летие Краснознаменного Тихоокеанского флота, на Корабельной Набережной Владивостока был торжественно открыт мемориальный ансамбль “Боевая слава КТОФ”, созданный авторским коллективом в составе архитектора А.В. Сандока, скульпторов В.Г. Ненаживина и Н.П. Монтача, инженеров Г.М. Браунагеля и И.П. Яблонского – победителей закрытого конкурса на проект мемориала, в котором было представлено 18 работ. К сожалению, разработанный ими проект был реализован не полностью, так как не была возведена триумфальная колонна, которая должна была стать вертикальной доминантой, уравновешивающей композиционно длинный горизонтальный корпус подводной лодки.

Мемориальный ансамбль представляет собой развернутую пространственную композицию, состоящую из корабля-музея – подводной лодки С-56, форума памяти с Вечным огнем и стены Славы героев. Главным элементом композиции является гвардейская подводная лодка С-56, которая в годы Великой Отечественной войны уничтожила в полярных морях 14 кораблей противника, за что награждена орденом Красного Знамени. Она установлена на пьедестал и превращена в музей.

Справа от лодки-музея размещен форум памяти, решенный в виде двух террас, соединённых широкими мраморными лестницами. Верхняя терраса с тыла ограничена стеной с горельефной композицией, посвященной подвигам моряков-тихоокеанцев. В центре горельефа находится чугунная мемориальная доска с изображением ордена Красного Знамени и текстом Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении Тихоокеанского флота этим орденом. Между лестницами на наклонном пандусе в центре бронзовой звезды зажжен Вечный огонь. В нишах на верхней площадке пандуса хранятся капсулы с землей городов-героев Москвы, Ленинграда, Волгограда, Севастополя, Одессы, Киева, Новороссийска, Минска и Керчи.

Верхнюю террасу форума фланкируют два постамента, на одном из которых установлено орудие с эсминца “Воейков”, на другом – башня с бронекатера Б-304.

С тыльной стороны от подводной лодки на приподнятой террасе, вымощенной плитами из бетона, сооружена стена Славы, сложенная в виде мраморных знамен, на которых укреплены 20 бронзовых плит с именами 192 Героев Советского Союза и 37 полных кавалеров орденов Славы. Перед подводной лодкой установлены в ряд 45 невысоких прямоугольных стел с мемориальными досками, на которых увековечены названия кораблей, частей и соединений КТОФ, удостоенных правительственных наград и отличий в годы Великой Отечественной войны.

В 2005 г. ансамбль был дополнен зданием православного храма во имя св. Андрея Первозванного, размещенного по оси форума памяти на специально сформированной третьей террасе за горельефной стенкой. Его строительство осуществлено по инициативе командования Тихоокеанского флота. Храм-часовня имеет активно выраженный характер. В градостроительном отношении объем часовни развил пространственную композицию ансамбля и в какой-то мере восстановил изначальный художественный замысел первоначального проекта, в котором присутствовала вертикальная доминанта в виде колонны, позволил также обогатить панорамно-силуэтное решение мемориального ансамбля при восприятии со стороны моря.

Авторы проекта храма архитекторы В.К. Моор, А.Г. Гаврилов, А.Н. Тухбатулин, В.П. Самойленко.

В 2005 г. к 60-й годовщине окончания Великой Отечественной войны произведена реконструкция комплекса: в его тыльной части сооружена “Стена памяти”, на которой начертаны имена владивостокцев, павших на фронтах войны, приведены в порядок лестницы и пешеходная часть, прилегающая к мемориалу, сделана гранитная облицовка зоны Вечного огня, обновлена лодка С-56, смонтирована ночная подсветка ансамбля. Восстановлено покрытие из брусчатки, заменены поврежденные гранитные плиты, отреставрированы надписи на мемориальных табличках.

См.: Климов Г. Героям океана // Красное знамя. – 1982. – 25 июля; Крайнева Е. Создатели мемориала // Красное знамя. – 1980. – 2 окт.; Гордиенко Л. На улице Корабельно-Набережной // Красное знамя. – 1983. – 30 июля; Беленков В.Е. Слава их высокая тебе принадлежит // Боевая вахта. – 1983. –10 дек.; Марков В.М. Здравствуй, Владивосток!: (путеводитель-справочник). – Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1988. – С. 100–102; Памятники истории и культуры Приморского края: материалы к Своду. – М.: Внешторгиздат, 1991. – С. 52.

В.К. Моор, В.А. Обертас

Окончил с отличием Владивостокский медицинский институт в 1975 г., затем клиническую ординатуру у профессора П.И. Федотова - основателя школы пульмонологов в Приморском крае. Более 35 лет занимается лечебной и консультативной работой в терапевтических клиниках. С 1994 по 2008 г. заведовал кафедрой терапии № 3 ВГМУ.

В 2001–2005 гг. был проректором по научной работе ВГМУ.

В 1984 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему “Зависимость развития бактериальных пневмоний от вспышечной активности Солнца и геомагнитных бурь”. Автор монографий “Активность Солнца и острые пневмонии” (В-к, 1988), “Метеогеофизический стресс и пути его преодоления” (В-к, 2003), “Polisorbovit: properties and using of pectin preparations” (Seoul, 2003), “Аппаратная диагностика пневмонии” (В-к, 2007). Получил патенты на способ оценки состояния магниточувствительности (1991) и на способ лечения больных с хроническими заболеваниями легких электрическими горчичниками (1994). Предложил новый способ оценки нарушений бронхиальной проходимости – трахеофонография форсированного выдоха (1992). В 1994 г. защитил докторскую диссертацию “Хронические неспецифические заболевания легких: клиника, диагностика и лечение магнитометеотропных реакций”. В последние годы занимается проблемами разработки современных технологий в диагностике и лечении заболеваний.

Основные научные достижения – развитие акустических методов исследования легких: бронхофонографии, пневмофонографии, трахеофонографии форсированного выдоха и аппаратной перкуссии легких.

Автор более 300 научных работ, 8 изобретений, 4 монографий, редактор 9 сборников статей и журналов. Подготовил 3 доктора и 10 кандидатов медицинских наук.

Награжден знаком “Отличник здравоохранения”, грамотами губернаторов края и главы администрации г. Владивостока. Лауреат Профессорского клуба ЮНЕСКО в области образования.

См.: Кулаков Юрий Вячеславович (1952 г.р.) // Мотавкин П.А. От факультета до университета: (Владивост. гос. мед. ун-ту 50 лет) / П.А. Мотавкин, О.Г. Полушин. – Владивосток, 2008. – С. 274; Кулаков Юрий Вячеславович // Профессорский клуб города Владивостока: летопись. – М., 2003. – Т. 1 (1994–2002). – С. 168 – 169; Лучшие люди России: энциклопедия. – М., 2004. – Ч. 2. – С. 903.

П.А. Мотавкин, О.Г. Полушин.

Родился в г. Одесса. Обучался в Одесском музыкальном училище (1962–1966) по классу скрипки у знаменитого педагога М.Б. Зингера (ныне – профессор Иллинойского института искусств, г. Чикаго, США). Является выпускником ДВГИИ (1971), где его учителями были талантливые скрипачи С.Л. Ярошевич и Л.А. Вайман. С 1972 г. работал на кафедре камерного ансамбля. С 1980 г. – на кафедре струнных инструментов по специальности (скрипка). Музыкант разносторонних творческих интересов А.П. Боргардт успешно сочетает педагогическую и исполнительскую деятельность. В течение многих лет А.П. Боргардт читает курс истории исполнительства на струнных инструментах, преподает специальность, ведет педпрактику, квартет и камерный ансамбль. Имеет публикации по истории музыкального исполнительства, среди которых особое место занимают работы, посвященные С.Л. Ярошевичу (с 1962 по 1974 г. – декан музыкального факультета и заведующий кафедрой струнных инструментов ДВГИИ) и кафедре струнных инструментов академии.

Специалисты, подготовленные им, достойно проявили себя в исполнительской и педагогической деятельности. Его ученики работают в музыкальных училищах и колледжах, детских музыкальных школах, симфонических и камерных оркестрах России, стран СНГ, Западной Европы, КНР и Республики Корея. Среди них – пять дипломантов и лауреатов Международных конкурсов молодых музыкантов-исполнителей. Камерный оркестр Пушкинского театра, художественным руководителем которого он является, стал лауреатом I премии VI Международного конкурса молодых музыкантов-исполнителей в номинации “оркестр”.

Как исполнитель А.П. Боргардт широко известен на Дальнем Востоке. Более 35 лет он ведет активную творческую деятельность. За эти годы им подготовлен ряд концертных программ, как сольных, так и ансамблевых. С 1974 г. регулярно сотрудничает с Приморской краевой филармонией, участвует в фестивалях камерной музыки (в составе ансамбля камерной музыки “Кончертоне” и струнного квартета ДВГАИ).

А.П. Боргардт является лауреатом двух Международных конкурсов в составе ансамбля камерной музыки “Кончертоне” (III премия – конкурс им. В. Золотарева, 1998 г., г. Владивосток; II премия – Международный конкурс-фестиваль в номинации “камерный ансамбль с баяном”, 1999 г., г. Пекин).

Как солист постоянно сотрудничает с симфоническими и камерными оркестрами Дальнего Востока, в том числе с Тихоокеанским симфоническим оркестром, Камерным оркестром Пушкинского театра, оркестром “Глория” (г. Хабаровск), Камчатским камерным оркестром. Выступает с сольными программами в городах Дальнего Востока, а также выезжал с концертами в г. Сеул, г. Пусан (Республика Корея), г. Пекин (КНР), г. Улан-Батор (МНР). Участвует в фестивалях классической музыки “Дальневосточная весна”, “Хабаровская весна”, “Камчатская весна” (гг. Владивосток, Хабаровск, Южно-Сахалинск, Благовещенск, Петропавловск-Камчатский...)

СКРИПАЧ

Александру Боргардту
Ах, скрипач заворожённый
Звук по сердцу, по нутру,
Он, как лист, лучом пронзённый,
Одинокий на ветру.
Оживает дух древесный,
Лишь смычок скользит как луч.
И трепещет лист небесный
В озаренье между туч.
Воспарив над миром зыбким,
Царство сонное нарушь,
Заиграй на струнах скрипки
Да на струнах наших душ.
Голос песенного древа,
Над печалью вознесись,
Пробуди своим напевом,
Чтобы жизнь прожить на “бис!”.

С. Чернышев

См.: С. Чернышев. Скрипач: Александру Боргардту // Чернышев С. Берег спасенья: стихи и песни. Владивосток, – 2004. – С. 49; Ли И. Александр Боргардт: не имей Амати, а умей играти! // Комс. правда – Приморье. – 2001. – 27 июня. – С. VII; Че С. Тридцать лет на сцене и …в “мафии”: [о концерте А. Бордгарта, солиста ансамбля “Кончертоне” в Малом зале филармонии] // Новости. – 2000. – 18 янв. – С. 5; Дека Н. “Кончертоне” начинает… и не сдаётся // Страна Культура. – 1997. – авг. (N 5). – С. 4.

Г.Н. Токарева