Сентябрь

Окончил Пажеский корпус и Николаевскую академию Генерального штаба, служил в Европейской России. Был военным агентом в Брюсселе и Гааге. С июля 1897 г. в звании генерал-майора возглавлял штаб Приамурского военного округа. Назначен военным губернатором Приморской области и Наказным атаманом Уссурийского казачьего войска, но лишь 13 мая 1899 г. прибыл во Владивосток и приступил к исполнению обязанностей.

За время пребывания в должности военного губернатора (1899–1903 гг.) Н.М. Чичагов содействовал многим положительным изменениям в жизни Приморской области. Уделял внимание обустройству новых казачьих поселений и крестьянских сёл. В ноябре 1899 г. был открыт морской канал в бухту Новик на острове Русский, и первое судно, шхуну “Алеут”, провел командующий флотом, командир Владивостокского порта контр-адмирал Г.П. Чухнин.

21 октября 1899 г. во Владивостоке открывается первое высшее учебное заведение на Дальнем Востоке – Восточный институт, в котором, впервые в России читались курсы японской и корейской словесности. В 1899 г. была образована фирма “Тихоокеанское китобойное и рыбопромышленное акционерное общество графа Г.Г. Кайзерлинга и К”. 22 июня 1900 г. царским правительством утверждаются “Временные правила для образования переселенческих участков в Амурской и Приморской областях”. В 1900 г. Общество изучения Амурского края участвует во всемирной выставке в Париже. В 1902 г. на базе Александровских мореходных классов во Владивостоке открывается Мореходное училище дальнего плавания для подготовки квалифицированных кадров для работы на морском флоте. В 1903 г. во Владивосток прибывает военный министр А.Н. Куропаткин, который проводит инспектирование войск на Дальнем Востоке, крепостные маневры во Владивостоке. В том же 1903 г. Н.М. Чичагов назначен начальником Заамурского округа отдельного корпуса Пограничной стражи. В 1911 г. в Москве во время отпуска скончался от острой пневмонии. Именем Чичагова был назван один из казачьих поселков Приморской области (ныне с. Вольно-Надеждинское).

См.: Морской биографический справочник Дальнего Востока России и Русской Америки. XVII – начало XX вв. – Владивосток, 1998. – С. 201–202; Чичагов Н.М. (1852–1911) // Меринов Ю.Н. От генерал-губернатора... до губернатора. 1847 – 2008: биогр. очерки. – Владивосток, 2008. – С. 81–83; Мизь Н. Русскому генералу поставили памятник ... китайцы в Поднебесной и во Владивостоке. Но Россияне об этом забыли // Владивосток. – 2004. – 3 дек. – С. 21; Бандурин С.Г. Государственная деятельность Н.М. Чичагова и его служба России на Дальнем Востоке // Власть. – 2008. – N 5. – С. 104–107; Кутузов М.А. Казачество на русско-китайской границе // Записки ОИАК. – Владивосток, 2003. – Т. ХХХVI. – Вып. 2. – С. 36–49.

О.В. Щербаков

Исследование В.И. Кандыбы “История становления и развития художественной жизни Дальнего Востока” даёт возможность не только получить информацию о предыстории данной выставки, но о важных отличительных чертах этой экспозиции, имеющих основополагающее значение для развития дальневосточного изобразительного искусства.

В 1902 г. зафиксированы ещё две художественных выставки: 16–23 апреля в Благовещенске прошла выставка, сборы от которой предназначались на постройку Народного дома. 15 августа первая художественная выставка открылась в Хабаровске, авторами и организаторами были Викентьев и Потехин.

Таким образом, сентябрьская экспозиция во Владивостоке стала итогом усилий художников трёх главных на тот момент городов Дальнего Востока.

Важной особенностью выставок 1902 г., в целом, и первой дальневосточной групповой, в частности, явилось то, что здесь впервые значительное место занимали работы, посвящённые местным темам, местной природе. В.И. Кандыба приводит по этому поводу высказывание одной из газет: “Для Владивостока это большая редкость, … представился случай познакомиться с родной живописью”. Кандыба пишет: “Усиливающееся внимание молодого местного искусства к дальневосточному материалу как бы удваивало ценность и значение искусства в глазах зрителя. Из пассивно наличествующего компонента духовной культуры оно превращалось… в средство эстетического освоения действительности. Между природой Дальнего Востока и укореняющимся здесь народонаселением устанавливаются не только материально-производственные связи. Дальний Восток становится предметом осмысления, воплощения средствами искусства в художественные образы”.

Без сомнения, и в XXI веке, через сто десять лет по прошествии с момента открытия первой групповой выставки периодические коллективные показы творчества дальневосточных художников (зональные выставки “Дальний Восток”) посвящены всё тем же благородным целям – воспеванию необычайной красоты родной земли и мужества людей, живущих на ней.

См.: Кандыба В.И. История становления и развития художественной жизни Дальнего Востока. 1858–1938. – Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1985 .– С. 42–44.

Н.А. Левданская

Павел Петрович Постышев родился в семье иваново-вознесенского рабочего. Рано приобщившийся к революционной деятельности, он уже в 1904 г. связал свою судьбу с РСДРП, активно выступая в защиту трудового народа от чрезмерной эксплуатации со стороны предпринимателей. В 1905 г. участвовал на р. Талке в выступлениях стачечников, подвергшихся обстрелу со стороны казачьей стражи, был избран в общегородской Совет рабочих депутатов г. Иваново-Вознесенска, в первый Совет такого рода в стране. С 1908 г. П.П. Постышев постоянно в тюрьмах, на каторге, с 1912 г. сослан в Сибирь на вечное поселение, участвовал в подпольной революционной деятельности в Иркутске.

После Февральской революции Павел Петрович – заместитель председателя Иркутского Совета рабочих депутатов, председатель бюро профсоюзов г. Иркутска, избирался депутатом Всесибирского съезда Советов, приветствовал Октябрьскую революцию. В декабре 1917 г. П.П. Постышев – член военревкома г. Иркутска, участвовал в декабре 1917 г. в боях с мятежниками-юнкерами, пытавшимися помешать установлению советской власти. Являлся одним из организаторов отрядов красной гвардии. В 1918 г. – председатель ревтрибунала, член Центрального исполкома Советов Сибири (Центросибири). Был командирован в Хабаровск для связи с Дальсовнаркомом. Избран заместителем председателя V Дальневосточного съезда Советов, принявшего решение, ввиду преобладания военных сил белых и интервентов, временно прекратить фронтовую борьбу, использовать все другие возможные формы борьбы (подпольные, партизанские и др.) в зависимости от обстановки.

Вместе с женой Т.С. Постоловской полгода скрывался в лесах у р. Тунгуски, участвовал в Тунгусском партизанском отряде И.П. Шевчука.

В 1920–1922 гг. находился на политработе, помогая организации регулярных войск и партизанских отрядов, особенно после японского выступления 4–5 апреля 1920 г. в Приморье. Был связан с Военным советом Приморья, возглавляемым С.Г. Лазо. Согласовывались вопросы передислокации революционных войск в Хабаровск и Благовещенск. После японского выступления часть революционных войск сосредоточилась в районе Хабаровска, на левом берегу Амура, где с участием Постышева организовался Восточный (Хабаровский) фронт. По его предложению для затруднения японцам переброски войск на левый берег Амура часть железнодорожного моста была разрушена. Во время японского выступления в Хабаровске при перестрелке Постышев с женой чуть не погибли.

22 апреля 1920 г. по решению VIII съезда трудящихся Амурской области началось формирование Восточного фронта. Командующим был назначен преданный советской власти подпоручик С.М. Серышев, военным комиссаром – П.П. Постышев, ставшие соратниками и боевыми друзьями на всю жизнь. 20 октября 1921 г. Постышева назначили приамурским политическим комиссаром.

Павлу Петровичу пришлось принять участие в организации разгрома белых у Волочаевки. Во второй половине 1921 г. НРА ДВР находилась в стадии переформирования, а Главком В.К. Блюхер был направлен на Дайренскую конференцию для участия в дипломатических переговорах с японцами. Белогвардейское командование во Владивостоке решило этим воспользоваться. Войска генерала В.М. Молчанова, действовавшие в Приморье, оттеснили НРА от Хабаровска до ст. Ин, рассчитывая захватить и Амурскую область.

11 ноября 1921 г. Постышева назначили членом Военного совета ДВР, а 18 декабря в Читу вернулся, наконец, из Китая Блюхер. 23 декабря состоялся разговор Постышева с Блюхером по прямому проводу, в котором Главком вынужден был услышать критику недостатков, связанных с некачественным и количественном составе новых военных формирований. Постышев просил присылать подкрепления.

25 декабря у Волочаевки был организован новый Восточный фронт, командующим назначили С.М. Серышева, Постышева – членом совета фронта. Постышев разделял точку зрения Серышева о необходимости до перехода в наступление завершить ремонт железнодорожных мостов, но Блюхер недооценивал это предложение. В результате при наступлении 10–11 февраля 1922 г. были допущены неоправданные человеческие жертвы, а при наступлении 12-го с использованием бронепоезда их было меньше. Белые отступили в Приморье.

В феврале 1922 г. Постышева избирают делегатом на XI съезд РКП(б). В ЦК он просил разрешить ему вернуться на родину – Иваново-Вознесенск, но получил отказ: на Дальнем Востоке он нужнее.

По возвращении из Москвы Павел Петрович назначается эмиссаром правительства ДВР в Прибайкальской области. Через эмиссаров правительство контролировало деятельность местных органов власти, соответствие их деятельности Конституции ДВР. С освобождением края от интервентов и белых состоялись выборы в Советы. После избирательной кампании и ликвидации Прибайкальской области (губернии) Постышев был отозван в распоряжение ЦК РКП(б) и направлен в Киевскую парторганизацию. Избирался секретарём Киевского губкома и окружкома партии, секретарём ЦК КП (б) Украины, членом его Политбюро и Оргбюро, секретарём Харьковского окружкома партии. С 1927 г. одновременно был членом ЦК ВКП(б).

В июле 1930 г. был вызван в Москву для работы в ЦК партии. Был членом Оргбюро и секретарём ЦК ВКП(б), руководил отделом агитации, пропаганды, орготделом ЦК. В марте 1933 г. была продолжена работа на Украине. Постышев вновь избирается секретарём ЦК и членом Политбюро и Оргбюро ЦК ВКП (б) Украины и первым секретарём Киевского Обкома партии. Был членом Президиума ЦИК СССР.

Деятельность Постышева в основном соответствовала сталинской генеральной линии партии. Несвязанный с троцкистской и бухаринской оппозициями, при характерной для него жёсткости, напористости и властности, при поддержке Москвы, Павел Петрович был фактически на Украине самым сильным партийным руководителем.

Много внимания он уделял человеческому фактору. “Кое-кто из товарищей думал так, – говорил Постышев, – что, закончив гражданскую войну, отразив нападение интервентов и покончив с различного рода бандами, мы, как в фаэтоне… покатим… прямо в социализм и коммунизм… Но жизнь оказалась, как вы знаете, гораздо суровее и дорога не такой уж гладкой…” На первом плане у него всегда был человек, его жизненные условия, особенно у подрастающего поколения – их жильё, детсады, детясли, школы, больницы. В декабре 1935 г. перед Новым годом он призывал устраивать коллективные ёлки для детей. Человек завтрашнего дня представлялся ему как физически здоровая, всесторонне развитая личность с многогранным кругом интересов в жизни и запросов к ней, к чему он и сам стремился.

Установившийся в стране тоталитарный режим не мог не отложить своего отпечатка и на Украине. Постышеву пришлось принимать участие и в репрессиях. Павел Петрович пытался как-то приостановить волну расправ с лично хорошо известными ему номенклатурными работниками, но это лишь восстанавливало против него НКВД и лично Сталина. Постышева стали обвинять в злоупотреблениях властью, в формировании своего, местного культа личности. Сталину нужно было показать общественности, что он сам борется с репрессиями. Перевод Постышева в марте 1937 г. в Куйбышев был понижением в партийной должности. В выступлении на январском Пленуме ЦК ВКП(б) 1938 г. Павел Петрович докладывал, что на новом месте работы столкнулся с обстановкой, когда в результате чистки партийных рядов была нарушена нормальная деятельность обкома, облисполкома, райкомов партии. Во многих райкомах из-за репрессий остались только по 2–3 чел. Более 30 райкомов фактически прекратили свою работу. Но всю вину за положение в Куйбышеве Пленум свалил на нового секретаря. По предложению Сталина Пленум вывел Постышева из состава кандидатов в члены Политбюро ЦК.

Созданный в то время тоталитарный режим открывал простор для любых беззаконий. В числе выдающихся партийных и государственных деятелей, незаконно объявленных врагами народа был осуждён и расстрелян Павел Петрович Постышев. Реабилитирован посмертно.

На Дальнем Востоке имя Павла Петровича Постышева увековечено в названиях улиц во Владивостоке и Хабаровске.

См.: Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. – М.: Сов. энциклопедия, 1977. – С. 471; Советская историческая энциклопедия. – М.: Сов. энциклопедия, 1968. – Т. 11. – С. 471; Павел Постышев: Воспоминания, выступления, письма / сост. К.Н. Азаров. – М.: Политиздат, 1987. – С. 12, 60, 119, 181, 251, 289; История Дальнего Востока России. Т. 3. Кн. 1. – Владивосток: Дальнаука, 2003. – С. 525–533; Волкогонов Д. Сталин: в 2 кн. – М.: Изд-ва “АСТ”, “Новости” и др., 1998. – Кн. 1. – С. 12, 524–526; Хлевник О.В. 1937-й: Сталин, НКВД и советское общество. – М.: Изд-во “Республика”, 1992. – С. 97–99; Кто в имени твоём: улицы города Владивостока / авт.-сост. О.Б. Стратиевский, Н.Г. Мизь, И.А. Авдуевская. – Владивосток, 2008. – С. 178.

Б.И. Мухачёв.

В настоящее время на территории города Арсеньева существует два памятника знаменитому исследователю, в честь которого был назван город. Самый известный – это комплекс у въезда в город на сопке Увальной, а другой памятник расположен на территории музея истории города. Автор главной арсеньевской достопримечательности в своё время окончил Московский государственный художественный институт им. В.М. Сурикова, а затем судьба привела его на Дальний Восток. Скульптуры Г.И. Потапова украсили улицы и скверы Хабаровска и Комсомольска-на-Амуре. Однажды Геннадий Иванович познакомился с биографией исследователя Дальнего Востока – В.К. Арсеньева. Жизненный путь учёного и сама его личность так заинтересовали художника, что он решил создать скульптурное изображение Владимира Клавдиевича. Первый вариант памятника был разработан ещё в 1960 г.

В 1967 г. по приглашению председателя Арсеньевского городского исполнительного комитета А.Г. Маслова скульптор Г.И. Потапов приехал в город и привёз с собой несколько вариантов памятника В.К. Арсеньеву.

Дальнейшее – череда событий, последовавших за этим. Презентуя читателям Приморья свой новый сборник путевых очерков “Признание в любви”, в 1967 г. город Арсеньев посетил известный поэт, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда К.М. Симонов. Тогда Константин Михайлович провел во Дворце культуры завода “Аскольд” встречу с горожанами и поддержал предложение увековечить память В.К. Арсеньева в скульптуре. Симонову понравился проект Г. Потапова. Сбор пожертвований на памятник уже шёл, но именно Симонову удалось сдвинуть дело с мёртвой точки.

К.М. Симонов сделал первый взнос на сооружение памятника – он перевёл на счет № 14224 в городском отделении Госбанка гонорар, полученный за книгу очерков о той поездке по Приморью.

Все варианты памятника В.К. Арсеньеву были выставлены на суд жителей в музее истории города в 1969 году. Памятник выбирали сами горожане. На страницах газеты “Восход” шла дискуссия о месте его установки. Было много вариантов, но всё-таки приняли решение установить памятник на сопке Увальной, которая возвышается над городом на 40 метров.

Окончательный проект Г.И. Потапова был утвержден в 1971 г. художественно-экспозиционным советом Министерства культуры РСФСР. И закипела работа в мастерских в содружестве с московскими скульпторами И.И. Лялякиной и С.А. Поповым. Весь архитектурно-скульптурный комплекс состоял из трёх основных элементов: статуи В.К. Арсеньева высотой 6,6 м, огромной глыбы-камня – высотой 5 м и шириной 8 м – с рельефным изображением Дерсу Узала и террас-площадок. Как непременный атрибут законченности авторами была введена в композицию зелёная растительность.

На сопке Увальной, выбранной для возведения архитектурно-скульптурного ансамбля за своё доминирующее положение в окрестностях города, строительство началось весной 1972 г. и продолжалось всё лето. Рабочие и автор проекта Геннадий Потапов жили прямо тут же – в вагончике. Им предстояло воплотить в железобетоне то, что так замечательно смотрелось на бумаге. Вначале в дело шла арматура, как каркас будущего памятника, потом строился деревянный футляр, который заполнялся бетоном.

Пористая фактура бетонной статуи создавалась руками солдат из близлежащей воинской части. Вооружившись топориками, они отстукивали гладкий бетон, делая на нём характерные углублённые насечки. Голова Дерсу, кажущаяся сплошной каменной глыбой, выветренным куском скалы, на самом деле состоит из нескольких плит. А в своеобразных рельефных украшениях, которые видны на камне, использованы наскальные петроглифы - древняя письменность коренных народов Дальнего Востока.

Автор Г. Потапов говорил, что своей целью ставил не только изображение фигуры Арсеньева, но и создание образа. Не самое последнее в ансамбле – это рельеф местности, природные особенности и колорит края. Дерсу Узала – олицетворение природы – как бы остается со своей стихией, сливается с ней, и только фигура Арсеньева, возвышающаяся на площадке, создаёт образ человека, чьи дела помогли людям освоить Приморье и построить город. Вот так и родилась у скульптора Г.И. Потапова мысль создать для каждой фигуры своё решение и пластическое выражение. Арсеньев и Дерсу Узала проводили в тайге вместе дни и месяцы. Но люди они были разные. Арсеньев – представитель интеллигенции, учёный, охваченный романтикой открытий, а Дерсу Узала – местный житель, всю жизнь странствующий по тайге. Разность их взглядов отражена в композиции памятника.

Торжественное открытие комплекса состоялось 9 сентября 1972 г. – в день 100-летнего юбилея В.К. Арсеньева. Гости съехались отовсюду. Столичные учёные, дальневосточные краеведы, советские и партийные руководители высокого ранга...

Сегодня памятник Арсеньеву и Дерсу Узала – одно из самых любимых горожанами мест, сюда приезжают и гости города.

См.: Барвинок Л. Он и сегодня смотрит на нас…: [об истории стр-ва памятника В.К. Арсеньеву] // Восход (г. Арсеньев). – 1997. – 10 сент.; Линия судьбы. Арсеньев: город с видом на будущее. – Владивосток: Фотостудия ROLLFILM, 2006. – 144 с.: фот.; Никаноркин И.М. Где шумела тайга: историко-геогр. очерк. – Арсеньев, 1997. – 130 с.; Памятник Владимиру Клавдиевичу Арсеньеву: [о памятнике на сопке Увальной] // Памятники истории и культуры Приморского края: свод материалов. – М.: Внешторгиздат, 1991. – С. 84; Памятник Владимиру Клавдиевичу Арсеньеву: [о памятнике на сопке Увальной] // Памятники истории и культуры Приморского края. – Владивосток, 1982. – С. 72; Соколова Е. Главный памятник Арсеньева // Бизнес-Арс (г. Арсеньев). – 2002. – N 27. – С. 5.

Е.Ю. Ботвинко

Родился в г. Хабаровске. Музыкальное образование получил в Дальневосточном государственном институте искусств (ныне – ДВГАИ) по классу вокала заслуженного работника культуры РФ А.И. Жилиной. После окончания института работал в ансамбле песни и пляски Краснознаменного Тихоокеанского пограничного округа. Участник IV Всесоюзного конкурса артистов эстрады (1970) и Всероссийского конкурса народной музыки (1972) в г. Москве. Им написано более ста песен. Среди его сочинений – вокально-симфонические циклы, вокально-симфонические поэмы, вокально-хоровые сюиты: “О Родине, о матери”, “Город родной”, “Береза”, “Сквозь времена”. В 2000 г. закончил работу над оперой “Спустившись на грешную землю” (либретто Н. Доризо). Автор инструментальных сочинений – квартет для струнных инструментов, пьесы для эстрадного оркестра, фортепиано, баяна, кларнета; вокальной музыки для детей.

В 1992 г. совместно с Союзом композиторов России им был организован Международный фестиваль “Утро планеты” имени Яна Френкеля. В течение десяти лет этот фестиваль проводился в Москве (6 раз), Хабаровске, Уссурийске. Сочинения Ю.Г. Рабиновича исполняются на пленумах Дальневосточной композиторской организации, фестивалях “Панорама музыки России”, проводимых в рамках съезда Союза композиторов России, звучат и за рубежом.

С 1995 по 1999 г. издательство “Композитор” в Москве выпустило собрание сочинений произведений Ю.Г. Рабиновича в 4-х томах, 6-ти книгах. В настоящее время композитор живет и работает во Владивостоке.

См.: Рабинович Ю.Г. Еврей – это состояние души: [беседа с композитором] / вел С. Сим // Новости. – 2002. – 9 авг. – С. 22; О Дальневосточной организации Союза композиторов 1970–1980 // Музыкальная культура Дальнего Востока: материалы регион. науч.-практ. конф., посвящ. 40-летию Дальневост. организации Союза композиторов России. – Хабаровск, 2001. – Вып. 2. – С. 19–25; В моем сердце – океан: сб. песен примор. композиторов. – Владивосток, 1976. – С. 141: фот.

Г.Н. Токарева

Жизнь и поэзия Геннадия Лысенко стали ярчайшим событием в дальневосточной литературе второй половины 20 века. Жизнь его сгорела стремительно, трагично, но стихи вот уже десятилетия после его смерти находят все новых и новых читателей, не теряя при этом старых. Литературная судьба Геннадия Лысенко в сегодняшней России продолжается, может быть, еще более зримо, непредсказуемо и полемично, чем это было при его жизни. Вокруг фигуры поэта и до сих пор клубятся слухи, легенды, сталкиваются самые противоречивые оценки и кипят споры. Видимо, это таинственное и замечательное свойство подлинной поэзии – оставаться живой, горячей, на которую откликаешься невольно, просто сердцем. Она становится кровной частью твоей жизни.

Не все в стихах Геннадия Лысенко можно объяснить внешней, обыденной биографией автора, но в ней, конечно же, находятся корни его характера, в том числе и творческого. А характер этот – бунтарский, склонный к извечному русскому правдоискательству, подверженный резким эмоциональным изломам и поворотам – во многом определяет нервную походку стихов, искреннюю и пронзительную музыку поэтической речи:

Хоть льсти, хоть плачь, хоть сквернословь:
Обласканный, никчемный, битый –
Я чья-то первая любовь
И чья-то первая обида.

Да, характер поэта – это рождение в деревне Барано-Оренбургское на юге Приморья в военном 1942 году, уход из семьи отца, преждевременная смерть матери, интернат, ранний, не по детским силам тяжелый труд:

Когда и я из детства выбыл
Туда, где должен кто-нибудь
Таскать мешки, ворочать глыбы,
Лома рихтовочные гнуть…

В шестидесятые годы Лысенко проходит свои, вполне советские университеты парня из народной среды. Не закончив школу, он работает в колхозе, рабочим в геологических партиях, кочегаром. А на легендарном Дальзаводе во Владивостоке в его рабочей анкете целый набор профессий: газорезчик, маляр, сверловщик, корпусник, обрубщик литейного цеха. В это же десятилетие он дважды отбывает срок в исправительных колониях, чему виной случай и опять же взрывной, непокорный склад характера. В заключении он начинает много читать, пробует писать стихи.

В 1968 г. посылает свои первые поэтические опыты во владивостокскую газету “Тихоокеанский комсомолец”, редактором которой в те годы был писатель Лев Князев. В редакции оказались отзывчивые люди, автора заметили, а несколько стихотворений и поэму “Владивосток” опубликовали. В неловких, но живых стихотворных строках в ученической тетрадке уже слышался голос будущего поэта. В финале поэмы он обращался к любимому городу:

Прости неопытность поэту,
Прости все месяцы разлук;
Дай прикурить мне сигарету
Из чьих-нибудь надежных рук.

Литературная “неопытность” молодого поэта длилась недолго – Лысенко надо сказать, всегда всерьез относился к постижению культуры вообще, а поэтической культуры тем более, самонадеянное невежество в этом смысле презирал. Он учится в вечерней школе, занимается в литературных объединениях, тесно и заинтересованно общается с литераторами Владивостока, и особые личные и творческие отношения у него складываются с поэтом Юрием Кашуком, который принял в его литературном становлении самое прямое участие. И уже на рубеже шестидесятых-семидесятых годов, по сути, в ранних стихах раскрылся поэт удивительной лирической самобытности, свежести и силы. Автор принципиально не прибегал к чужой памяти, к посторонним впечатлениям, он ничего не занимал – ни у жизни, ни у литературы. Только испытанное и пережитое, проверенное собственной судьбой. И ему, лирику в чистом беспримесном виде, этого хватало в достаточной степени:

Все станет проще:
Драка – дракой,
А нежность –
Нежностью самой.
Промытый жизнью, словно драгой,
Я обретаю возраст свой,
Как осознанье назначенья,
И чистоты, и правоты,
Вплоть до надломленной черты,
Где жизнь моя – стихотворенье.

Время лепит подлинного поэта как библейскую плоть из глины, вкладывает ему в гортань речь, учит ритму поэтического дыхания и современной артикуляции, настраивает зрачок на резкость и наделяет способностью воспринимать, например, цвет как явленную форму природы, вещи, и дальше – использовать его для выражения мысли и чувства. В своих стихах Лысенко не только изображает мир, что попадает в поле зрения строки, но и преображает его, наполняет не просто человеческим, но глубоко личным содержанием. Глядя на подступившую к окнам осень, он и нам открывает глаза на то, “что в сыроватом и зеленом, / еще всесильном до сих пор, / есть кровь и желчь, и что паленым / уже пахнуло с южных гор”. Картина зреющих в природе и сердце автора перемен настолько плотная и многомерная, что можно подробно, с обстоятельностью словаря В. Даля толковать оттенки ее смысла, но сформулировать этот смысл иными словами едва ли получится. Да и как сформулируешь свет и емкость поэтического образа, который, в общем-то, не разымается на составные части.

Судьба поэта дошла до “надломленной черты” 31 августа 1978 г., когда в помещении Приморского союза писателей он добровольно ушел из жизни, повесившись на шнуре от электрочайника. Видимо, все кризисы, какие только возможны в жизни поэта, сплелись в этот момент и прервали ему дыхание. А кроме этого, есть ощущение, что состояние непреходящего душевного накала, постоянная работа над оживлением слова неизбежно выжигали Лысенко изнутри. Так произошло в двадцатом веке с Есениным, Маяковским, Цветаевой, да и, по сути, с Рубцовым, и список этот слишком долог и печален, чтобы продолжать.

Дело в том, что уникальная поэзия Геннадия Лысенко действительно всегда вырастала из личного пространства, напрямую питалась жизнью поэта, его умом, сердцем и чувствами. Уже в первой книге “Проталина” (Владивосток, 1975) в ряду “обязательных” для советской поры стихов можно найти лирику, где совершенно отчетливо звучит его неповторимая поэтическая интонация. Затем был сборник “Листок подорожника”, вышедший в московском издательстве “Современник” в 1976 г. И уже после смерти появились книги “Крыша над головой” (1979) и “Меж этим и тем сентябрем” (1984), обе вышли во Владивостоке в Дальневосточном книжном издательстве. А сборник избранного “Зовется любовью” был составлен поэтом Ильей Фаликовым и вышел с его предисловием в том же московском издательстве “Современник” в 1985 г. И последняя на сегодняшний день книга поэта – это переиздание сборника “Меж этим и тем сентябрем” под новым названием “Счастье наизнанку” в 2010 г. в издательстве альманаха “Рубеж”.

При жизни поэтические подборки Лысенко печатались во многих журналах страны, среди них “Дальний Восток”, “Юность”, Москва”, “Студенческий меридиан”, “Кругозор”, “Смена”. В семидесятых годах, особенно в конце жизни, Лысенко всерьез занялся прозой: несколько рассказов были опубликованы в журнале “Дальний Восток” (1974, 1979), а повесть “Барабанщики” в сборнике “Литературный Владивосток” (1977). Но основная часть написанных им рассказов и повестей еще ждет публикации. О поэзии и судьбе Геннадия Лысенко в разное время писали критики С. Крившенко, В. Туркин, В. Мельник, Ю. Иванов, Ст. Лесневский, Ст. Золотцев, А. Лобычев, Н. Березовский, поэты Ю. Кашук, В. Еращенко, И. Фаликов, А. Киреев, И. Шепета… Стихи поэта, критика и воспоминания о нем продолжают появляться в самых различных изданиях, а также в Интернете. Сказать, что он остался и при жизни, и после смерти без изданий и внимания, наверное, нельзя. Как и нельзя утверждать, что этот крупнейший поэт Дальневосточной России в полной мере открыт и узнан читателем современной страны.

См.: Дацко А.В. Геннадий Лысенко: проблема оценки личности поэта // Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в странах АТР: политико-экономические, социально-культурные проблемы. – Владивосток, 2005. – С. 6–16; Мельник В. Талант искренней души: поэтические уроки Геннадия Лысенко // Дал. Восток. – 2007. – N 5. – С. 194–196; Нерукотворный памятник поэту: [лит. стр. посвящена 65-летию поэта Г. Лысенко, земляка пограничненцев] // Вестн. Приграничья (Погран. р-н). – 2007. – 22 сент.; Берчанская Л. Жизнь моя – стихотворенье: он был наш примор. Есенин: [о Лысенков. чтениях и открытии мемориал. доски на здании б-ки с. Барано-Оренбургское Погран. р-на] // Владивосток. – 2007. – 7 дек. – С. 27; Смирнов А. Судьба поэта [Г.М. Лысенко] // Смирнов А. Гродековцы. История Пограничного района в лицах. – Владивосток, 2005. – С. 112–116: фот.; Дарнев А. “Еще хранит былая память”: [о Лысенков. чтениях Погран. центр. межпосел. б-ки, с участием представителей ПГПБ им. А.М. Горького, писателей, соратников и вдовы поэта] // Вестн. Приграничья (Погран. р-н). – 2007. – 15 дек.; Лобычев А. Ищу своих: заметки о судьбе и поэзии Г. Лысенко // Лобычев А. На краю русской речи. – Владивосток, 2007. – С. 11–43; Киреев А. Слово и судьба: очерк жизни и творчества Геннадия Лысенко // Рубеж: альманах. – Владивосток, 2008. – N 8. – С. 198–220: фот. – Библиогр.: с. 220 (22 назв.); Счастье Геннадия Лысенко. После смерти и наизнанку: [о вечере памяти примор. поэта Г. Лысенко и презентации его сб. “Счастье наизнанку”] // Владивосток. – 2010. – 29 окт. – С. 6: фот.

А.М. Лобычев

Родился в г. Подольске Московской области. В школьные годы увлекался спортом и театром. Закончил среднюю школу № 11 г. Иркутска с серебряной медалью. Поступает учиться на спецфакультет в ДВПИ им. В.В. Куйбышева, где готовили инженеров-гидротехников для военно-морских баз. После закрытия факультета, с 1957 г. О. Жучков – студент факультета ПГС (промышленного и гражданского строительства).

В 1960 г. заканчивает институт и начинает преподавательскую деятельность на кафедре строительного производства. С 1962 по 1965 г. учится в аспирантуре и через два года защищает диссертацию “Учет местных условий при возведении зданий в городах Тихоокеанского побережья СССР”. С 1967 г. – кандидат технических наук. Вся трудовая деятельность О.А. Жучкова связана с ДВПИ – ДВГТУ: ассистент, старший преподаватель, доцент, заведующий кафедрой строительного производства (1960–1979); заместитель декана и декан инженерно-строительного факультета (1965–1975), проректор ДВПИ по учебной работе и первый проректор (1985–1992); заведующий кафедрами организации и планирования строительного производства, организации и управления в строительстве и городском хозяйстве, организации строительства и управления недвижимостью.

Является автором более 400 научных и научно-методических работ. В архиве ученого более ста шестидесяти рукописных работ. О.А. Жучков – лидер научной школы “Региональная организация и управление строительством”, где были подготовлены более 30 кандидатов наук и доцентов, членов-корреспондентов академий, 10 докторов наук и профессоров, 20 магистров техники и технологии строительства. Руководитель аспирантуры и магистратуры, председатель (1992–2000) и заместитель председателя (с 2001 г.) диссертационного совета по строительству в ДВГТУ.

Награжден почетными знаками и грамотами строительных и образовательных ведомств, общественных организаций, администрации Приморского края, Владивостока и вуза, благодарственной грамотой президента Общества “Знание” России, почетным дипломом Совета научно-технических обществ. О.А. Жучков – лауреат премии имени профессора В.П. Вологдина (2000), награжден нагрудным знаком “Отличник Министерства общего и профессионального образования”, медалями, орденом “Знак Почета”.

См.: Жучков Олег Александрович: библиогр. указ. / Дальневост. гос. техн. ун-т; авт.-сост. и ред. Т.И. Черкашина; отв. за вып. Т.М. Звонарева. – Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2009. – 92, [1] c. – Ученые ДВГТУ; Счастье трудного выбора (О.А. Жучков) // Князев Е.Л. Профессора ДВГТУ. – М., 2003. – С. 17–21.

Арсеньев – один из молодых городов Приморья, расположен в географическом центре края, в долине Солнечная между живописными хребтами Сихотэ-Алиня, на берегу реки Арсеньевки и ее правого притока – реки Дачной. Через Арсеньев проходит автомобильная дорога на Чугуевку, Кавалерово, Рудную Пристань. Расстояние от краевого центра – г. Владивостока составляет 260 км.

История города начинается на рубеже XIX и XX веков. Первую страницу в его летопись вписали старообрядцы, позже – крестьяне-переселенцы с Украины.

21 сентября 1902 г. три небольших населенных пункта – Семёново, Халаза и Ново-Петропавловка – были объединены в одно поселение, названное Семёновкой. Под этим именем село впервые упоминается в официальном “Списке селений”.

Старожилам села 1912 г. запомнился тем, что в один из майских дней сюда прибыл со своим отрядом В.К. Арсеньев. Пробыв в Семёновке десять дней и закончив работу по топографической съёмке местности, отряд капитана Арсеньева отправился дальше. Это была одна из самых продолжительных экспедиций Арсеньева по Приморью, длившаяся около десяти месяцев.

Поворотным годом стал 1936 г. – 26 мая было принято Постановление Совета Труда и Обороны СССР о строительстве в Семёновке Уссурийской области авиаремонтного завода № 116 (ныне ОАО “Арсеньевская авиационная компания “Прогресс” имени Н.И. Сазыкина). Начальником строительства и первым директором назначен Владимир Григорьевич Ирьянов.

26 октября 1938 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР селение Семёновка было отнесено к категории рабочих посёлков.

В 1940 г. сдана в эксплуатацию первая очередь завода “Прогресс”, в 1941 г. было принято решение перевести завод на серийное производство самолётов УТ-2. В годы Великой Отечественной войны он был единственным в Союзе, который снабжал Советскую Армию учебно-тренировочными машинами. Для подготовки квалифицированных кадров в 1944 г. на базе предприятия был открыт Приморский авиационный техникум.

С февраля 1943 г. начинается история второго крупнейшего предприятия города – машиностроительного завода “Аскольд”, которому было поручено производство боеприпасов.

Дата 24 декабря 1952 г. навсегда вошла в историю города. Именно в этот день вышел Указ № 38 Президиума Верховного Совета РСФСР, и посёлок Семёновка был преобразован в город краевого подчинения с присвоением ему наименования Арсеньев в честь выдающегося исследователя Дальнего Востока, путешественника и писателя Владимира Клавдиевича Арсеньева.

Сегодня Арсеньев – современный индустриальный центр. Производственный профиль города определяют два крупных машиностроительных завода: ОАО “Арсеньевская авиационная компания “Прогресс” им. Н.И. Сазыкина, известная далеко за пределами Приморского края выпуском вертолётов Ка-50 (“Черная акула”), Ка-52 (“Аллигатор”) и ОАО “Аскольд”, производящий оборудование для морских судов, сельскохозяйственную, полиграфическую технику и многое другое.

Экономику города представляют ведущие предприятия: ООО “Арсеньевский молочный комбинат”, ООО “Арсеньевский хлебокомбинат”, ООО “Арсеньевский квасной завод”.

Город отличается высоким профессиональным уровнем педагогов. В городе действуют филиалы трёх высших учебных заведений (АрТИ ДВГТУ, ДВГУ, ТГЭУ), Приморский авиационный техникум ДВГТУ, профессиональный лицей N 32, 11 школ, учреждения дополнительного и дошкольного образования.

Здравоохранение города включает в себя сеть больниц, поликлиник, аптек, детский реабилитационный центр “Ласточка”, детский санаторий “Айболит”.

Город гордится своими достижениями в области культуры. Здесь действуют: первая в стране детская цирковая школа искусств “Весёлая арена”, детская музыкальная и художественная школы, сеть библиотек, Дворец культуры “Прогресс”, кинотеатр “Космос”. Арсеньев и его жители по праву считают себя причастными к созданию фильма японским режиссером А. Куросава “Дерсу Узала”, который обошел едва ли не весь мир. В городе живут поэты, писатели, художники.

Арсеньев является спортивной столицей Приморского края. В городе имеется замечательная спортивная база: два стадиона, детско-юношеские спортивные школы, туристические базы.

Арсеньев – город развивающегося туризма, известен и как горнолыжный центр, пока единственный в Приморье. Водный туризм один из самых популярных в Арсеньеве видов спорта. Привлекательны и другие уникальные туристические объекты: памятник В.К. Арсеньеву и Дерсу Узала, музей истории города, музей авиации на ААК “Прогресс”, красивейший Храм Благовещения пресвятой Богородицы и др.

Арсеньев – прекрасный экологически чистый уголок Приморья.

См.: Город “Чёрных акул”: городу Арсеньеву 100 лет / авт. текста О. Борисов; фото Ю. Васьковского. – Хабаровск: Изд. дом “Приамурские ведомости”, 2002. – 64 с.: ил.; Герасименко А.И. Путь к высокому небу / А.И. Герасименко, Е.А. Тихонова. – Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1986. – 240 с.: ил.; Истории строки: Арсеньеву 100 // Бизнес-Арс. – 2002. – N 38. – С. 4; Линия судьбы. Арсеньев: город с видом на будущее. – Владивосток: Фотостудия ROLLFILM, 2006. – 144 с.: фот.; Никаноркин И.М. Где шумела тайга: историко-геогр. очерк. – Арсеньев, 1997. – 130 с.

Е.Ю. Ботвинко

Приказом Министерства культуры РСФСР (№ 151 от 14.01.1962 г.) во Владивостоке был организован первый в России вуз, объединивший три вида искусства: музыку, театр, живопись. 25 апреля 1962 г. приступил к исполнению обязанностей первый ректор института – профессор Герман Владимирович Васильев. Летом 1962 г. был сделан набор студентов на дневное, заочное и вечернее отделения по специальностям: “фортепиано”, “хоровое дирижирование”, “струнные оркестровые инструменты”, “пение”, “актерское мастерство”, “живопись”, “графика”. Перед Дальневосточным педагогическим институтом искусств стояла задача подготовки кадров для учреждений искусств и учебных заведений Дальнего Востока и Восточной Сибири.

С 1966 г. ДВПИИ возглавлял заслуженный деятель искусств РСФСР профессор Владимир Григорьевич Апресов, а с 1973 г. – заслуженный деятель искусств РСФСР, профессор Вениамин Алексеевич Гончаренко. В 1992 г. Дальневосточный педагогический институт искусств был переименован в Дальневосточный государственный институт искусств (приказ № 395 от 26. 12. 1991 г.). С 1993 г. руководил вузом кандидат искусствоведения профессор Игорь Иосифович Заславский. В 2000 г. институт стал Дальневосточной государственной академией искусств, что свидетельствует о качественно новом этапе в истории вуза. В настоящее время ДВГАИ является центром профессионального музыкального, театрального и художественного образования на Дальнем Востоке. С 2010 г. ректором является Андрей Матвеевич Чугунов.

В структуре академии шестнадцать кафедр: десять входят в состав музыкального факультета, три – театрального, одна – художественного; две кафедры выполняют общевузовские функции.

В учебном корпусе расположены: концертный зал на 270 мест, библиотека с читальным залом, учебные аудитории для групповых и индивидуальных занятий, мастерские художников, грунтовочная, костюмерная, гримерная, кабинеты фонотеки и звукозаписи.

В соответствии с лицензией академия осуществляет подготовку специалистов в области высшего профессионального, послевузовского профессионального, среднего профессионального и дополнительного образования. На трех факультетах (музыкальном, театральном и художественном) обучается в среднем 420–450 студентов по дневной форме обучения, до 100 студентов по заочной форме обучения. В вузе создано отделение иностранных студентов, на котором обучаются музыканты и художники из Южной Кореи и Китая. В области высшего профессионального образования подготовка ведется по следующим специальностям: “актерское искусство”, “режиссура”, “инструментальное исполнительство” (фортепиано, струнные инструменты, духовые и ударные инструменты, народные инструменты), “вокальное искусство”, “дирижирование академическим хором”, “музыковедение”, “живопись”. Система послевузовского профессионального образования представлена аспирантурой по музыковедческим и творческо-исполнительским специальностям. В аспирантуре готовятся кадры высшей квалификации для учреждений искусств и культуры Дальневосточного региона России, Китая, Южной Кореи. Многие преподаватели академии закончили обучение или учатся в аспирантуре. Широко развита в вузе система дополнительного образования: курсы повышения квалификации работников культуры и искусства, подготовительные курсы для поступающих в вуз, стажировки (мастер-классы), детский эстетический центр “Мир искусства”, детская музыкальная школа.

ДВГАИ располагает высоким творческим, концертно-исполни­тельским, научным потенциалом. В академии существуют симфонический оркестр (руководитель – заслуженный деятель искусств России профессор Борщев С.И.), академический хор (руководитель – заслуженный работник культуры доцент Шаванда А.Р.), Оркестр народных инструментов (руководитель – Арбуз С.И.), театр “Классическая опера” и Камерный музыкальный театр (руководитель – Воронин В.В.), камерные ансамбли различных составов, студенческие театральные коллективы, художественные мастерские. Многие преподаватели академии выступают с сольными концертами, в камерных ансамблях, концертмейстерами. Активную концертную деятельность ведут исполнительские ансамбли: “Трио солистов Владивостока” (заслуженный артист России Кальман Ф.Г., Омелянский В.Ю. и Луткова Т.В.), “Русское инструментальное трио” (Ляхов Н.В., Арбуз С.И., Капитан А.К.), ансамбль камерной музыки “Кончертоне” (Боргардт А.П., Грибанова Т.В., Айзенштадт С.А., Шуянов М.М., Колин В.Я., Капитан А.К.), фортепианный дуэт (заслуженные артисты России Земскова И. и Повещенко Г.), “Ансамбль старинной музыки” (руководитель Смородинова А.А.). Плодотворна творческая деятельность Л.А. Ваймана. Он создал два творческих коллектива: Приморский народный ансамбль скрипачей “Элегия” и “Дивертисмент”.

В ДВГАИ сложились высокопрофессиональные, самобытные творческие школы (скрипичная, альтовая, баянная, кларнетовая и др.), свидетельствующие о зрелости и мастерстве исполнительских кадров академии. Преподаватели кафедры живописи и рисунка сохраняют лучшие традиции российской школы живописи и добиваются заслуженного успеха на художественных выставках как российского, так и международного уровня.

Важное место в творческой жизни академии занимают различные конкурсы. Самый крупный – это Международный конкурс молодых музыкантов-исполнителей, который проходит один раз в два года и является преемником Смотра-конкурса музыкальных училищ Дальнего Востока. Особенность его в том, что он охватывает все исполнительские специальности: фортепиано, струнные инструменты, духовые и ударные инструменты, народные инструменты, сольное пение, хоровое дирижирование. В конкурсе принимают участие воспитанники музыкальных школ, училищ, студенты высших учебных заведений Дальнего Востока России и стран АТР. Яркими событиями в жизни академии стали конкурс современной музыки (музыкальный факультет), конкурс чтецов им. Вл. Яхонтова, конкурс самостоятельных работ “Театральная надежда” имени С.З. Гришко (театральный факультет).

ДВГАИ является научным центром Дальнего Востока в области искусствознания и проводит научные исследования по проблемам культуры Дальнего Востока России и стран АТР, постоянно расширяет свои творческие контакты со странами АТР – КНДР, Республикой Кореей, Японией, а также с США. С 1991 г. проходят русско-японские музыкальные встречи, организованные директором института музыки в Токио Рэйко Такахаси-Ирино, профессором Такаси Фудзинумой и преподавателями ДВГАИ (Кальманом Ф.Г., Евченко И.А., Лупиносом С.Б., Алкон Е.М., Лутковой Т.В., Омелянским В.Ю.). Традиционным стало проведение научной конференции “Культура Дальнего Востока России и стран АТР: Восток – Запад”. Еще одна область сотрудничества – мастер-классы, проводимые как преподавателями академии в зарубежных поездках, так и гостями. Мастер-классы способствуют более тесному профессиональному общению между музыкантами, обмену опытом. ДВГАИ регулярно публикует материалы научных конференций, научно-методические пособия, монографические исследования, справочные и нотные издания.

Идея создания учебного заведения, единственного в России, в котором одновременно получают высшее образование музыканты, актеры и художники, оказалась жизнеспособной. За прошедшие годы подготовлено более шести тысяч специалистов, которые работают в различных учебных заведениях, театрах, филармониях на Дальнем Востоке и за его пределами, пользуясь заслуженным уважением и любовью.

См.: Дальневосточная государственная академия искусств. – Владивосток: Изд-во “Дальпресс”, [2002]. – [44] с.: фот.; Дальневосточная государственная академия искусств. Воспоминания и материалы. – Владивосток: ДВГАИ, 2002. – Вып. 1. – 129 с.; Дальневосточная государственная академия искусств. Воспоминания и материалы. – Владивосток: ДВГАИ, 2007. – Вып. 2. – 245 с.: ил.; Воронин В. Приморские самородки: [беседа с педагогом ДВГАИ о воспитанниках – О. Корниевской, А. Зорине, А. Новиковой и др.] / вела А. Дробот // Спорт. газ. АТР. – 2003. – март (N10). – С. 8; Сапрыкин С. Образование “из кустов”: единств. на Дал. Востоке академия искусств переживает не лучшие времена: [о Дальневост. академии искусств (ДВГАИ)] // Новая газ. во Владивостоке. – 2009. – 10 дек. – С. 35; Лебедько М.А. Учебные заведения культуры края: [есть сведения о Владивост. худож., Владивос. муз., Находкин. муз. училищах, Примор. краев. училище культуры и ДВГАИ] // Культура, искусство и социально-культурная деятельность в ХХI веке: сб. науч. ст. – Владивосток, 2009. – С. 21–25. – Библиогр.: с. 25 (12 назв.).

Г.Н. Токарева

Будущий город судостроителей и судоремонтников на восточном побережье Уссурийского залива начал строиться одновременно с возведением градообразующего предприятия – судоремонтного завода закрытого типа (ныне ОАО “Дальневосточный завод “Звезда”). Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 января 1956 г. населенный пункт в бухте Большого Камня был отнесен к категории рабочих поселков и получил название по одноименной бухте. Решением Приморского крайисполкома от 26 октября 1964 г. Большой Камень становится административным центром Шкотовского района. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 22 сентября 1989 г. рабочий поселок Большой Камень отнесен к категории городов краевого подчинения с передачей Шкотовского района в административное подчинение Большекаменскому городскому Совету народных депутатов. 19 июля 1996 г. Указом Президента Российской Федерации г. Большой Камень преобразован в закрытое административно-территориальное образование (ЗАТО). С 1 января 1997 г. Большой Камень был выделен из Шкотовского района. Решением Думы ЗАТО г. Большой Камень от 25 февраля 1997 г. установлен день рождения города – 22 сентября.

См.: Шестерова Т. Они верили: город будет // Взморье (г. Большой Камень). – 1995. – 12 авг.; Шмуров И. И будет жить всегда легенда о тех, кто город создавал // Звезда (г. Большой Камень). – 1996. – 26 янв.; Дьяков Е. И вместо бухты Большой Камень на карту город занесли // ЗАТО (г. Большой Камень). – 1999. – 30 сент.; Вальдман Ю. Почему “Большой Камень”? // Большой Камень. – 2002. – 22 мая; Большой Камень – 55 лет: проспект / авт. текста Д. Корнева. – Владивосток, 2002. – С. 2–3; Большой Камень: инф. справ.-путеводитель. – Большой Камень, 2008. – С. 29–34; Тяпкина Г. По улицам Большого Камня. – Большой Камень, 2010. – С. 3–9; “Звезда” Большого Камня: [коллектив. портрет] // Все Приморье: Кто есть кто в крае. 100 выдающ. сограждан. Коллектив. портр.: альманах. – Владивосток, 2003. – Т. 2. – С. 160; Большой Камень: настоящее и будущее: цифры и факты: [соц.-экон. положение] // ЗАТО (г. Большой Камень). – 2009. – 14–20 мая. – С. 8–9; 21–27 мая. – С. 8–9; 28 мая – 2 июня. – С. 8–9; Первостроители [большекаменцы]: 1947–1957 гг. // ЗАТО (г. Большой Камень). – 2008. – 18–24 сент.; Бердянская Л. Большой Камень: величавый, трудолюбивый, гостеприимный...: [о празднов. 61-й годовщины города] // ЗАТО (г. Большой Камень). – 2008. – 25 сент. – 1 окт.: фот.

Ю.Р. Вальдман

В октябре 1942 г. подводные лодки ТОФ были переданы в состав сражающегося с фашистами Северного флота.

Это был для всего мирового мореплавания беспримерный переход подводных лодок из Владивостока и Петропавловска-Камчатского в Полярный через Тихий и Атлантический океаны. В переходе участвовали ПЛ: “Л-15” (командир, капитан-лейтенант В.И. Комаров), “С-51” (командир, капитан 3-го ранга И.Ф. Кучеренко), “С-54” (командир, капитан-лейтенант Д.К. Братишко), “С-55” (командир, капитан 3-го ранга Л.М. Сушкин) и “С-56” (командир, капитан-лейтенант Г.И. Щедрин), “Л-16” (командир, капитан-лейтенант Д.Ф. Гусаров).

Начали переход подводные лодки “Л-15” и “Л-16”, вышедшие из Петропавловска-Камчатского 25 сентября 1942 г. (старший в группе капитан-лейтенант Д.Ф. Гусаров). 11 октября, когда лодки находились в 800 милях от Сан-Франциско, “Л-16” была атакована японской подводной лодкой и через 30 секунд затонула со всем личным составом. Трагическую гибель своих товарищей экипаж “Л-15” воспринял мужественно. Каждый сделал для себя вывод: усилить бдительность, действовать четко и безупречно на своих боевых постах.

Вторая группа подводных лодок в составе “С-54” и “С-55” (старший в группе, командир “С-55” капитан 3-го ранга Л.М. Сушкин), вышла из Владивостока после того, как корабли первой группы прошли Дач-Харбор. Спустя сутки оставила Владивосток третья группа лодок в составе “С-51” и “С-56” во главе с командиром дивизиона подводных лодок, Героем Советского Союза А.В. Трипольским.

Александр Владимирович Трипольский был удостоен звания Героя Советского Союза 7 февраля 1940 г. за героизм и мужество в войне с белофиннами, будучи командиром подводной лодки “С-1” Балтийского флота. Экипаж подводной лодки 10 декабря 1939 г. потопил транспорт и повредил самолет противника. В базу пришлось возвращаться через сплошной лед. При форсировании льдов с легкого корпуса было сорвано 7 листов обшивки.

Лодка была награждена орденом Красного Знамени, весь личный состав получил ордена и медали.

В начале Великой Отечественной войны А.В. Трипольский командовал бригадой подводных лодок Балтийского флота, а в марте 1942 г. был назначен на ТОФ, где командовал дивизионом подводных лодок типа “С”. Затем А.В. Трипольский командовал 2-м дивизионом ПЛ Северного флота, участвовал в 6 боевых походах. Его дивизион потопил 22 и повредил 14 кораблей врага. В 1944 г. А.В. Трипольский вновь был откомандирован на ТОФ. Принимал участие в войне с империалистической Японией.

Переход длился с 6 октября 1942 по 8 марта 1943 г.

Преодолевая штормовую погоду, холод, недостатки пресной воды, невыносимую жару тропических широт при пересечении экватора, когда температура в отсеках поднималась до 50 градусов и выше, экипажи лодок неустрашимо двигались к цели – громить ненавистных фашистских захватчиков. Часть пути подводных лодок пролегала в районах активных боевых действий, что требовало высочайшей бдительности. Каждая подводная лодка находилась в море более 2220 часов и прошла более 17 тыс. миль.

Немецкое командование знало о переходе советских подводных лодок, но эффективного противодействия оказать не смогло. Несколько раз немецкое радио хвастливо заявляло о потоплении в Атлантике трех русских лодок, рассчитывая запугать подводников, но это им не удалось.

Весной 1943 г. подводные лодки Тихоокеанского флота “Л-15”, “С-54”, “С-55”, “С-51”, “С-56” благополучно прибыли в главную базу Северного флота Полярный. Быстро включились в боевые действия, и в первых же походах экипажи продемонстрировали высокую выучку и сплоченность. Тихоокеанцы храбро сражались с врагом в суровом Заполярье вместе с прославленными экипажами североморских лодок, которыми командовали А.Н. Лунин, И.Н. Фисанович, В.Г. Стариков, Ф.А. Видяев.

По-разному сложилась судьба тихоокеанских подводных лодок.

“С-55” совершила 4 боевых похода, потопила 4 и повредила 1 транспорт. Пропала без вести между 6-23 декабря 1943 г. во время боевого похода у северного побережья Норвегии в районе между Тана-фьордом и мысом Нордкин. Предположительно подорвалась на мине, либо подверглась налету немецкой авиации. Весь экипаж (52 человека) погиб.

“Л-15” в 7 боевых походах потопила 3 тральщика и заградитель минный. После вывода из боевого состава в 1953 г. была переоборудована в УТС.

За отличие в боях ПЛ “С-56” была удостоена гвардейского звания и награждена орденом Красного Знамени. На счету экипажа этой героической подводной лодки 10 потопленных и поврежденных кораблей противника. Каждый подводник имел по 4–5 орденов, а командир, капитан 2-го ранга Григорий Иванович Щедрин стал Героем Советского Союза. В 1975 г. установлена во Владивостоке на Корабельной набережной в качестве мемориала и филиала музея ТОФ.

“С-51” под командованием капитана 2-го ранга И.Ф. Кучеренко стала Краснознаменной. Ее экипаж уничтожил 8 и повредил 2 вражеских судна. В марте 1944 г. И.Ф. Кучеренко был назначен командиром второго дивизиона подводных лодок. За время его командования дивизион потопил 4 вражеских корабля и повредил 2 транспорта. 8 июля 1945 г. И.Ф. Кучеренко было присвоено звание Героя Советского Союза. Так же как и С-56, подводная лодка С-51 была поднята на берег и установлена в поселке Гремиха (город Островной) в качестве памятника. Именем Героя Советского Союза И.Ф. Кучеренко названа площадь в поселке Дунай городского округа ЗАТО город Фокино и там установлена мемориальная доска.

“С-54” совершила 5 боевых походов. Пропала без вести во время перехода на боевую позицию у побережья Норвегии между 7–20 марта 1944 г. Предположительно подорвалась на мине, либо затонула от повреждений, полученных в бою с немецкими сторожевиками в районе Ботс-фьорд – мыс Берленог. Весь экипаж (50 человек) погиб.

См.: Литвиненко И.М. Куда плывут субмарины...: очерки. – Владивосток: Изд-во ДВГМА им. Г.И. Невельского, 2000. – 102 с. – (Академия на Верхнепортовой; Кн.5); Краснознамённый Тихоокеанский флот. – Владивосток, 1973. – С. 36–37, 52–53; Ушедшим навечно в глубины морские (Книга памяти) / гл. ред. М.И. Сажаев. – Владивосток: Изд-во и типография “Боевая вахта, 2008. – С. 32–37, 53–65, 88–91; Москалев Н.Г. Страницы истории Тихоокеанского флота России. – 2-е изд., испр. и доп. – М., 2008. – С. 87–88; Товарищ память. Приморцы в Великой Отечественной войне / сост. Ю. Меринов. – Владивосток: “Русский остров”, 2005. – С. 179–180.

О.В. Щербаков, В.Г. Островский

Родился в г. Кировограде (Украина). Окончил Детскую музыкальную школу № 1 и музыкальное училище в г. Николаеве. После окончания училища в 1966 г. поступил в Дальневосточный государственный институт искусств (ныне – ДВГАИ) в класс заслуженного деятеля искусств России, профессора С.Л. Ярошевича. Во время учебы стал дипломантом Всероссийского фестиваля студентов музыкальных вузов (г. Ленинград, 1967). После окончания с отличием ДВГИИ в 1971 г. поступил в аспирантуру Российской академии музыки им. Гнесиных (г. Москва) в класс заслуженного деятеля искусств России, профессора П.А. Бондаренко. Дважды, в 1979 и 1984 гг., стажировался в московской государственной консерватории им. П.И. Чайковского в классе заслуженного деятеля искусств России, профессора Б.В. Беленького.

С 1974 г., после окончания аспирантуры, работает в ДВГАИ преподавателем по классу скрипки, возглавляет музыкальный факультет и кафедру струнных инструментов. Ф. Кальман воспитал около 150 скрипачей, которые успешно работают в России и за рубежом (в США, Германии и др. странах). Среди его учеников около 50 лауреатов, завоевавших более 100 премий на различных конкурсах, в том числе и международных.

Ф. Кальман известный музыкант-исполнитель, выступающий с концертами в России и за рубежом как скрипач-солист и в составе ансамбля “Трио солистов Владивостока”. Является первым исполнителем ряда произведений дальневосточных композиторов. Одним из первых исполнил 2-й скрипичный концерт (г. Санкт-Петербург, 1967) и скрипичную сонату (г. Санкт-Петербург, 1971) Д. Шостаковича. Ему же принадлежит честь первым познакомить дальневосточных слушателей с сочинениями Э. Денисова (Концертная фантазия на темы из оперы Дж. Гершвина “Порги и Бесс” и Партита для скрипки с оркестром), А. Шнитке (Кончерто гроссо № 1, 3, 6 и Концерт № 4 для скрипки с оркестром), Ю. Шишакова (Концерт для скрипки и оркестра русских народных инструментов), Е. Подгайца (Фантазия для скрипки и камерного оркестра), Э. Элгара (Концерт для скрипки с оркестром) и др.

Выступал в ансамбле с музыкантами из США, Австралии, Японии, Китая, Германии.

Впервые в России исполнил с дирижером Лю Кедзи (г. Харбин) известный китайский концерт для скрипки с оркестром “Лянь Шаньбо и Джу Интай”. Имеет записи на грампластинку (“Мелодия”, г. Санкт-Петербург) и CD, в том числе в Токио (Япония).

Кальман Ф.Г. охотно делится своим опытом, регулярно проводит открытые уроки, мастер-классы, делает доклады по актуальным вопросам скрипичной методики во Владивостоке, Находке, Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре, других городах Дальнего Востока, а также в Японии, проводит большую аналитическую работу в качестве председателя и члена жюри различных конкурсов. Плодотворная деятельность Ф.Г. Кальмана неоднократно была отмечена дипломами, почетными грамотами, благодарственными письмами, в том числе Российского фонда культуры и программы “Новые имена”, а также премиями губернатора Приморского края: “За заслуги в области образования” (1996) и “За достижения в сфере культуры и искусства (исполнительская деятельность” (2001).

См.: Скрипач Феликс Кальман // Все Приморье: Кто есть кто в крае. 100 выдающихся сограждан. Коллектив. портр.: альманах. – Владивосток, 2008. – Т. 6. – С. 171; Кальман Феликс Гинелевич // Профессорский клуб города Владивостока: Летопись. Т. 1 (1994 – 2003 гг.). – М., 2003. – С. 147: фот.; Ли И. У Феликса Кальмана в отличие автора “Сильвы” – не псевдоним // Комс. правда – Приморье. – 2002. – 23 апр. – С. VII; Авилова О. Взял в руки скрипку музыкант… // Светоград: Обществ. независимая газ. в защиту культуры. – 2001. – Нояб.–дек. (N 1–2). – С. 3.

Г.Н. Токарева

В течение сорока лет существования Владивостока как военного поста, порта, города в нем был только один православный приходской храм. Сначала это был небольшой деревянный храм, построенный и освященный b 1862 г. в память Успения Пресвятой Богородицы, затем каменный Успенский собор, освященный 9 декабря 1889 г. В 80–90-х гг. XIX века Владивосток быстро рос, его улицы, кварталы растянулись вдоль бухты Золотой Рог от берега Амурского залива до речки Объяснения на 7 верст. Одного храма, даже вмещавшего в себя до тысячи прихожан, для удовлетворения духовных потребностей владивостокцев было явно недостаточно. К тому же, если в первые годы существования города умерших владивостокцев хоронили в ограде Успенской церкви, то уже в середине 70-х гг. места для новых захоронений там не осталось. А территория для нового кладбища, получившего позже название Покровского, была отведена городской управой за водораздельным западным отрогом горы Орлиное Гнездо почти в трех верстах от храма. Возникли сложности с отпеванием покойных, которых сначала приходилось везти в Успенский храм, а потом в обратную сторону – на кладбище. В 1885 г. на нем была построена деревянная часовня, но она проблем духовного окормления верующих с западных и восточных окраин Владивостока не решала.

В 90-х гг. XIX в. настоятель Успенского собора и благочинный г. Владивостока протоиерей Александр Муравьев неоднократно обращался к правящему архиерею в Благовещенск, к военному губернатору Приморской области, во Владивостокскую городскую управу, в церковно-приходское попечительство, доказывая необходимость постройки в городе второго приходского храма и рекомендовал разместить его на кладбище, “где уже есть свой причт, часовня и свободное место”.

Вопрос о строительстве храма на кладбище был решен в марте 1898 г. Был начат сбор пожертвований на его постройку, создан строительный ко­митет под председательством самого А. Муравьева, был объявлен конкурс на разработку проекта храма. Но конкурс не состоялся из-за отсутствия участников и строительство задерживалось. Только после создания указом императора от 17 июня 1898 г. отдельной Владивостокско-Камчатской епархии и прибытия во Владивосток правящего архиерея новой епархии епископа Евсевия вопросы постройки нового храма стали решаться быстрее. Епископ предложил строить храм по проекту кладбищенской церкви в Благовещенске и поручил осуществлять технический надзор за его постройкой инженеру И.С. Багинову и подрядчику М.И. Суворову.

Строительство его началось в апреле 1900 г., а 3 мая преосвященный Евсевий освятил его закладку. Сооружался храм как на пожертвования многих лиц, в том числе императора Николая II и Приамурского генерал-губернатора Н.И. Гродекова, так и на средства городского бюджета. Завершена была его постройка к концу августа 1902 г. и 29 сентября он был освящен во имя иконы Покрова Пресвятой Богородицы.

Храм имел крестообразное очертание в плане, был четырехстолпным, пятикупольным и имел три основных входа. Над западным главным входом была сооружена массивная двухъярусная колокольня с луковичным куполом на световом барабане. С восточной стороны к его основному объему была пристроена трехгранная абсида для алтаря. Основной объём храма имел почти кубическую форму и увенчивался пятью луковичными куполами. Под центральным куполом был устроен световой барабан, освещавший сверху зал храма. Стены его были кирпичными, оштукатуренными и покрашенными в белый цвет. По вместимости храм был рассчитан на 700 прихожан. Использовался Покровский храм по своему назначению до середины 1932 г., когда по решению Владивостокского Горсовета был закрыт. В 1935 г. он был разрушен. Фундаменты его при этом не разбирались, а были закатаны под асфальт и на месте храма была сформирована центральная площадь созданного на территории бывшего кладбища парка культуры и отдыха.

В 1991 г. власти города передали парк восстановленной Влади­востокско-Приморской епархии РПЦ, и в нем на основе одного из парковых павильонов был открыт храм во имя Серафима Саровского, а в 1998 г. сооружен еще один небольшой храм во имя праведного Иоанна Кронштадского. В 2000 г. были открыты фундаменты Покровского храма и посетивший в мае того же года Владивосток патриарх Алексий II благословил начать работы по его воссозданию. В июне 2005 г. архиепископ Вениамин совершил чин закладки нового Покровского храма и сразу началось его строительство по проекту архитекторов А.С. Котлярова и В.В. Чиртика. Архитекторы взяли за основу образ и структуру старого храма, но несколько изменили его форму с целью придания ему большей художественной выразительности. 7 апреля 2007 г. новый Покровский храм был освящен и 8 апреля в день Пасхи здесь состоялось первое богослужение. В 2008 г. Покровский храм получил статус кафедрального собора Владивостокской епархии.

См.: РГИА ДВ, ф. II, оп. I, д. 68, лл. 2–9; ф. 244, оп. I, д. 20, л. I; Владивосток: путеводитель по городу / под ред. И.Г. Стрюченко. – Владивосток: Изд-во ДВГУ, 1993. – С. 223 – 233; Обертас В.А. Белые стены над вечным покоем // Владивосток. – 1994. – 5 марта; Мизь Н. Покровский некрополь Владивостока / Н. Мизь, А. Хвалин. – Владивосток: Б.и., I995; Приморье православное: к 110-летию образования Владивост. епархии. – Владивосток: ЗАО “ЛИТ”, 2008. – С. 96–103; Шолох Е. На развалинах нашей памяти: [о Покров. кладбище и Покров. храме, снесенном в 30-е гг. ХХ в.] // Конкурент. – 2006. – 27 июня – 3 июля. – С. 29; Филатов Ю. Покровская церковь // Утро России. – 2008. – 10 апр. – С. 2; Самый большой и красивый храм: [о Покров. соборе в г. Владивостоке] / подготовил А. Дементьев // Конкурент. – 2008. – 29 апр. – 5 мая. – С. 30; Буслаев В. Второе рождение главного храма Приморья // Ежеднев. новости. – 2008. – 31 окт. – С. 12.

В.А. Обертас