"Владивосток далеко, но ведь
город - то это нашенский".
В. И. Ленин.

1.

Он стоит на звонкой грани роста,
Шапку сняв разбегом этажей.
Город - воин, Родины форпостом,
Пограничник дальних рубежей.
И в труде, как на переднем крае,
Моря непокорность обуздав,
Он побудку Родины играет
Раньше солнца на работу встав.
Архаизмы - стешимся мочалом.
У музеев пригоршни полны.
Открываю времени начало
Летописью вспененной волны.

2.

Июнь парил в густом тумане
Упрятав солнце в абажур.
В залив, подобно чуткой лани,
Входил трехмачтовый "Манджур".
Лицо залива в хмурых складках,
Он недоверчиво ворчал
Когда солдатские палатки
Снесли на будущий причал.
Он сомневался. Он не верил,
Не знал запаса русских сил,
Не знал, что главный груз на берег.
Содат в груди своей сносил.
Присев на треснутую бочку,
Разгладив бережно листок,
Их командир поставил точку
И подписал - "Владивосток".
Волненье сердца пересилив,
Прищуря синие глаза.
"Он будет якорем России" -
Сурово прапорщик сказал.
И город рос. Под русским флагом
(Завистливых соседей зля)
Рождалась щедрая на блага
Исконно русская земля.
Так пусть они глаза мусолят,
Упершись цейсом в берега;
Она нежна, чутка к мозолям,-
Она безжалостна к врагам!

3.

Сотня лет, разве это много;
У истории - борода.
Сотни тысяч легли прологом,
В бесконечность ратут года.
Сотня лет, разве это мало;
Не растянешь тугую жизнь.
Где история зуб сломала?
Правда прошлого, обнажись!
Мелковат, легковесен праздник
И по времени он кургуз.
Будний день в спецодежде грязной
Вынес прошлого тяжкий груз.
Вывозил нищета пороки
И изжогу роскошных вилл;
Захлебнулись в речах пророки, -
Нет, не бог эту жизнь кроил.
Увядают похвал тирады
И источники нам не врут;
Не закрыть мишурой парадов
Монолитное слово - труд.
Растряслась у глухих обочин
Поселений курортных суть.
А наш город, он был рабочим;
Был тернистым и трудным путь.
Путь борьбы. У истока - рабство.
Время - маятник отстучал;
Колыбель коммунизма, здравствуй!
Славься праведность всех начал!
Ритм войны. Взорвало. С разбега
Взят историей Рубикон;
Вдруг швырнуло мятежным веком
Всю Россию, за раз, - на кон.
В феврале облетело царство.
Перепутало все фронты.
Революция, как лекарство;
Транспарантов красны бинты.
"Патриоты в линялом платье!
Обесценена жизнь вдвойне;
Мы за смех ваш слезами платим,
Хватит. Баста. Война войне!".
Облетай позолота фальши, -
Обывателя пыл остыл.
Пораженье. Гангреной, дальше, -
Из окопов в бурлящий тыл.
Расшвыряло флажки по карте,
До предела взвело людей;
Разве вынесешь столько партий,
Столько лозунгов и идей?!
Правда зрела, росла веками;
Кто там хочет к ней ложь подпрячь?
Речь Родзянко, как в воду камень;
Сквозняками эссеров речь.
И в рассвете сознанья мглистом,
Где светился лишь проблеск тленьем, -
Правду подняли коммунисты,
Правда сжилась со словом - Ленин.

4.

Осень вызрела в красных листьях,
Красным цветом вскипела месть;
Суд истории, - нет амнистий,
Только совесть и правда есть.
Лег ноябрьский хрустящий иней.
Над не спящим Приморьем ночь.
Тишину колят звуком клинья;
Тишине тишина не в мочь.
Телеграф расстоянье гложет
В слух уйдя до предела весь,
И под утро по сытой роже
Резанула испугом весть.
"Революция? Ленин? Смольный?"
Страх навис, как тугой кулак.
Ослепительней майских молний
Над Светланской взметнулся флаг.
На могущих плечах рассвета.
Отметая сомненья вон,
Загудело - "Вся власть Советам!",
Перекрыв колокольный звон.
Рассеялся омытый солнцем
Напоенный грядущим день...
Но на рейде уже японце,
За спиной бело чехов тень.
Интервенция, - разноцветье,
Разношерстный преступный сброд...
За историю вновь в ответе
Ленин, партия и народ.
Город снова ушел в подполье
Все Приморье опять в огне;
Людям, вызнавшим радость воли,
По - плечу и священный гнев.
Не пощады гостям не званным;
Постигая войну с азов,
Шли рабочие в партизаны
По таежной тропе к Лазо.
Не уйти, не спастись от кары
И не смыть преступлений с рук;
Краснозвездных полков удары
Замыкали расплаты круг.
Пустоцветом надежд актанты
Спасск, не выдержав штурма пал;
Интервентов и эмигрантов
Покатился девятый вал.
Идеалы, - размен, продажа;
А Россия всего одна.
Захлебнулась ажиотажем
Злоба выпитая до дна.
До безумия сердцем выстыв
До сведенной на нет брови,
Зверски мучили коммунистов, -
Утоляя тоску в крови.
Жар сердец холод пули плавил,
Беззаветностью выбив страх;
Коммунисты легендой к славе
Поднимались сквозь смертный прах.
Чествуй город своих героев;
Кровь, священна, - ни капли зря.
В ней рожденье твое второе, -
Двадцать пятое октября!

5.

Время сводит сурово брови.
Время помнит жестокость лет.
Пусть борьбы щедро полит кровью
Жертв, оправданных без побед.
Но дыханье пришло второе, -
Смерть не финиш; лишь боли миг.
Светлой памяти всех героев
Город памятник свой воздвиг.
Утро тянет портальным краном
Раскаленного солнца шар.
Время пеплом врачует раны,
Время ветром вздувает жар.
Не померкнет огонь традиций,
Революции сух запал;
Шелк зари прикоснулся к лицам.
Луч гвоздикой к ногам упал.
Наливается жизнью знамя,
Жизнью полнится гипс лиса.
Смерти нет. Юность. Века с нами,
С нами павших бойцов сердца.
Память, хватит играть веками, -
Отстоявшийся хлам на дне.
Оживает скульптурный камень
Легендарностью наших дней.
Нет, не отблеск былых сражений.
Нет, не отзвук прошедших битв;
Мысли поиск, работы жженье
В камень этот намертво влит.
Город солнце над миром поднял.
Время выжито, словно жмых.
В раскаленном, тугом - сегодня,
Каждый памятник - для живых!

6.

Затерялись присказки истоки
К Маголиту вышедшей горы;
По союзу из Владивостока
Плещет море щедрые дары.
Нелюдимо от рожденья море, -
Сердцем открывается не вдруг.
Труд рыбацкий, - нахватаешь горя,
А потом уже пожатье рук.
Дружба проверяется работой, -
(Сильных не возьмешь ведь на испуг);
Лишь в конце восьмого злого пота
Станет море, как надежный друг.
Заласкает на волне упругой;
У чужих, далеких берегов
Призраком спасательного круга, -
Город за плечами рыбаков.
Красивейший город на планете,
С самым ярким светом маяка;
Он не выдаст, он за все в ответе, -
За печаль и радость моряка.
И когда суда, устав винтами,
В порт войдут доверчиво ворча,
Он придет, он выстелит цветами
Радостью обрызганный причал.

7.

А в августе хана туманам,
Предел дождям, угроза ветрам.
А в августе конец облакам, -
Прогноз спокоен по утрам.
А в августе сплошно солнце
На целый месяц, не на день.
Лишь в парках, как в глухих колодцах,
Летит густой прохладой тень.
Когда отпустит море ярость
И солнца вызреет арбуз,
В волнах заискрится стеклярус
Упавших в воду красных бус.
Скользнет по гавани спортивной
Последним взглядом тонкий луч
И ветер, пленкой негатива,
Проявится в пожаре течь.
А море стелится плакатом, -
"Не празднуй молодость труса!"
И в ореоле из заката
Рванутся в небо паруса.
Опустит ночь густые шторы,
Проступит россыпь ярких звезд
И тишь... (Не та, что перед штормом).
И мир до удивленья прост.
До откровения отзывчив,
До вдохновенья обновлен;
В нем каждый огонек улыбчив,
В нем каждый человек влюблен.
В нем звезды, падая, не гаснут,
А растворяются с водой;
Ведь бухта наша не напрасно
Зовется бухтой золотой!

8.

Я уезжал. Я возвращался.
(По сухопутью, по воде).
Я к жажде странствий приобщался...
А ты все рос и молодел.
Усталость - старый номер Госта,
Ты сбросил, прожив трудный век;
Наперекор законам роста,
Как сильный духом человек.
И в этом сила, достоверность,
Фундамент наш под фанатизм.
Не парадокс, - закономерность,
Венчающая коммунизм.
Куда там всяким Сан - Франциско, -
Сойдется кликом параллель;
Он - мертвый камень обелиска,
Он - судно севшее на мель.
А ты взметнувший стрелы кранов.
Плеядой гордых лебедей;
Ты жив, как смех встающих рано
Надежно счастливых людей.
И молод ритмом новостройки,
Тем, вечно юным ремеслом;
Я патриот твой верный, стойкий, -
Мне с родиною повезло.
Владивосток! По пульсу строчек
Пойми мой сокровенный стих.
Прости незнанья длинный прочерк;
Не многословие прости.
Прости неопытность поэту,
Прости все месяцы разлук;
Дай прикурить мне сигарету
Из чьих-нибудь надежных рук.

12.05.68г. ст. Приморская.