Вячеслав Пушкин

Корабли

Корабли, корабли,
Дорогие мои побратимы,
Мне порой нелегко
И чертовски тоскливо без вас.
Отдохните сегодня.
Достаточно вы побродили
По шершавым морям
Штормовыми пунктирами трасс.
Засветите огни,
Поудобней у пирса устройтесь,
Отпустите команду
На праздничный берег скорей.
Пусть прожектор побродит
Мохнатой серебряной тростью
По бескрайним просторам
Таинственных звездных морей.
Отдохните сегодня.
Я знаю, как миг этот дорог
И седым адмиралам
( Вы помните их, корабли ?)
И матросам " зеленым",
На жесткую робу которым
Старшина перед номером
Жирно оттиснул нули.
Мне друзья - салажата
Так явно припомнились нынче,
Словно снова в строю
Я плечами касаюсь ребят.
Ну заметь же меня,
Не по форме одетого,
Мичман,
И влепи, как положено,
За нарушенье наряд.
Корабли, корабли,
Вы меня научили не гнуться.
Больно бьют на земле
Иногда штормовые ветра.
Так охота порой
Мне в матросские годы вернуться
И убрать поскорей
За собою пружинистый трап.

Сентябрьская река, В-к, 1978.


Владимир Тыцких

Горнист медногорлый
споет увертюру к тревогам :
мы снова испробуем море
на вкус и на цвет.
И каждый матрос
будет в море и чертом и богом,
ведь там, кроме нас,
ни святых и ни грешников нет.

Наш путь не угадан никем
и ничем не означен.
Но штурман колдует над картой
с утра до утра,
и крестят попутную тучу
высокие мачты,
и свищут в надстройках
охрипшие напрочь ветра.

Глазастым радаром
маневр корабля не замечен.
А волны, как взрывы,
вспухают у борта опять.
И валится небо
на наши усталые плечи,
и наша задача - суметь на ногах устоять !

Вернемся не скоро.
И снова, заслышав тревогу,
разбудим глубины
вращеньем тяжелых винтов,
и всем экипажем
морскому помолимся богу,
хоть знаем, что нам, кроме нас,
не поможет никто !


Рабочий китель

Он самый старый долгожитель
В походном шкафчике моем -
Обыкновенный флотский китель,
Потертый кожаным ремнем.

Навстречу мне всегда распахнут,
Как накануне не устал,
Он в праздники, сменившись с вахты,
На узких плечиках дремал.

В нем дух каюток многоспальных,
Он весь соляркою пропах
И дымом кухонь коммунальных
В глухих военных городках.

Ни якорей, ни канители,
Ни боевых на нем наград,
Но моряку он ближе к телу
Тужурок, шитых на парад.

В мечтах ко мне являлся прежде
Совсем иным военный флот ...

В шкафу парадная одежда
Не старится который год ...

Встретимся утром, В-к, 1987

Поющее море

То разбойно шумит,
то негромко о чем - то вздыхает
и тяжелой волной
к молчаливому берегу льнет.
И никак не поймешь -
то ли песня у моря такая,
то ли море кого - то
в бескрайние дали зовет.
Вянут ветры земли
над извечным простором мятежным,
бьют поклоны форштевни,
и машут ему вымпела.
Алым парусом в море
скитается наша надежда
и под гулы турбин,
и под тихие скрипы весла.
Пусть в ослепшей ночи
бьется пламя прожекторных вспышек,
по бессонным отсекам
летят позывные тревог !
Если море поет -
то лишь тем,
кто способен услышать.
Если море зовет -
то лишь тех,
кто достоин его.

Пишу тебе, любимая, М., 1986


Игорь Кравченко

Огонь
Поэма
( Отрывок )

Бьется вечный огонь
у подножия братских могил,
и такой же огонь
докрасна раскаляет мартены.
От лесистых Карпат
до скалистых суровых Курил
твердым шагом идут
по России рабочие смены.
Твердым шагом идут,
и гудит под ногами земля,
и огромное солнце
с востока им катит навстречу.
Под дождями шумят
в человеческий рост зеленя,
а заводы и стройки
расправляют бетонные плечи.
А огонь все сильней
разгорается, рвется, живет,
тот огонь, что слепил
крестоносцам глаза сквозь забрала,
тот огонь, что согрел
среди северных топких болот
наших прадедов в дни,
когда тень на Россию упала.
Тень татарских шатров,
и в ночи шелестение крыл,
крики черных ворон,
символ долгого, тяжкого царства -
этот вечный огонь
разметал, ослепил, растворил
и славянские княжества
переплавил в одно государство.
Вслед движенью светил
за зимою ложилась зима,
но огонь согревал
у костров работящие руки.
И над Русью всходили
златоглавые терема,
словно песня без слов,
совершенство изустной науки.
К небу рвался огонь,
а костров по Руси несть числа.
Смерды вялили рыбу
и струги смолили на совесть.
Постигали премудрости
мореходного ремесла.
Начиналась иная,
нелегкая славная повесть.
Казаки уходили за тридевять
дальних земель
и в раскуренных люльках
отцовский огонь уносили.
Не страшил их ни сполох,
ни морская пучина, ни мель,
шли сквозь хлябь и сквозь твердь,
раздвигая границы России.
Принесенный огонь
через ночь маяками пылал,
отводя корабли
от кремнистых отвесных утесов.
Не один капитан,
уводя свое судно от скал,
про себя поминал
благодарностью русских матросов.
А огонь все горел.
И зеленое пламя берез,
и каление белое
в полсажени крещенского снега
каждый русский в душе,
где бы ни был он, свято берег
до последнего дня,
до последнего в жизни ночлега.

Далекие стаи, В-к, 1973.


Александр Артемов

Вступление в поэму
" Витус Беринг"

Лист бумаги нетронутый бел,
Как бескровные щеки больного.
Все, о чем я пропеть не успел,
Все, о чем нерасчетливо пел,
Поднимается в памяти снова.
Это больно, когда сознаешь,
Что неслышно и вяло поешь.

Я молчу. Обсыхает перо,
Не коснувшись бумаги пока что,
Вот приходит мой первый герой,
И полощется вымпел сырой
Над исхлестанной брызгами мачтой.

Как вошел он в каморку мою,
Этот старый фрегат из Кронштадта ?
Борт высокий прострелен в бою,
И раздроблены двери кают,
И обшивка на кузове смята.

А за ним приплывают еще
В эту ночь корабли - ветераны.
И, шурша пожелтевшим плащом,
Приближается тень капитана.

Вот он, первый воитель морей,
Командор с императорской шпагой !,
Головой доставая до рей,
Опаленный огнем батарей,
Наклоняется он над бумагой.

Ветер с моря прошел над столом,
В такелаже потрепанном воя.
Бьются волны о старенький дом,
И баклан заостренным крылом
Режет легкую пену прибоя.

Здравствуй, море вчерашнего дня !
С капитанами русского флота
Я с тобою пройду, и меня
Встретит синее пламя огня
На форштевне туземного бота.

И поведают скалы о том,
Как, в победе и силе уверен,
Шел еще неизвестным путем,
Как боролся и умер потом
Капитан - командор Витус Беринг.

Потускнели в заливе Петра
Пятна лунных расплывчатых бликов.
Просыпается утро. Пора
Начинаться стихам о великом.

Волна за волной, В-к, 1960.


Георгий Корешов

Морская песня

Хорошую песню сложили мы с другом,
Хорошую песню мы с другом поем.
И нам подпевает январская вьюга,
Когда мы в открытое море идем.

Морозные волны корабль наш качают,
По палубе скользкой гуляет вода,
Борта и рангоут она покрывает
Прозрачной бронею соленого льда.

Давно за кормой маяки отмерцали,
Ударили склянки : на вахту пора.
Запрыгали льдины на палубной стали
Под грохот ломов и удар топора.

Работать на палубе жарко и трудно,
А вахту держали мы ночь напролет.
Страшнее подводной атаки для судна,
Когда нарастает на палубе лед.

Как будто у судна открыты кингстоны,
Как будто бы судно уходит на дно -
Так давят воды коченеющей тонны,
И с ними коварный норд - ост заодно.

Мы думаем с другом, что слишком уж рано
Прощаться нам с жизнью и краем родным.
За этим ли вышли мы в ширь океана ?
Нет, мы не уступим, нет, мы не сдадим!

В бедовом веселье и грозном аврале
Моряцкую песню сложили друзья.
И так хорошо мы ее запевали,
Что, кажется, лучше и спеть - то нельзя !..

Волна за волной, В-к,1960.


Георгий Халилецкий

Возвращение

Исхлестанный ветрами, утомленный,
Но, как боец, своей победой горд,
Оставив позади простор соленый,
Корабль спокойно снова входит в порт.

И словно тот, кто этот берег первым
Открыл когда -то, выйдя к рубежу,
Озноб волненья сдерживая нервный,
Владивосток,
я на тебя гляжу.

А ты взбегаешь на крутые склоны
Цепочками сверкающих огней.
И кажется, что не было соленой,
Тревожной дали и тревожных дней ;
И кажется, что вовсе никогда мы
Не шли в ночах бессонных,
сквозь пургу.

Сияет негасимыми огнями
Мой город на высоком берегу.

Волна за волной, В-к, 1960.


Анатолий Кошеида

Морская карта

На карте - цепь коричневых
предгорий
У побережья - скал отвесных ряд.
На мостике моем вместилось море,
Захваченное в сеть координат.
На мостике ему немного тесно,
И разгуляться места шторму нет,
Но море улеглось тяжеловесно,
Под гул машинный покоряясь мне.
Сомкнувшись, изобата охватила
Неровное, изменчивое дно.
Не одного фрегата здесь могила,
Здесь судно потерялось не одно.
И прежде чем черта береговая
На карте той была нанесена,
Глубины океана добывая,
Не знали мы ни отдыха, ни сна.
Встречала нас ветрами непогода.
Но мужество в поводыри беря,
Мы покидали землю, мореходы,
Осваивая русские моря.

Здесь Россия моя..., В-к, 1980.


Георгий Халилецкий

Большое плавание

В холодный час, перед рассветом,
Когда земля лежит в тумане,
Ты отыщи тропинку эту,
Ведущую к лесной поляне.

Там, у опушки дальней чащи,
Никем не тронутый веками,
Над черным озером молчащим
Лежит заветный древний камень

И если ты приникнешь ухом
К его поверхности шершавой,
Услышишь ты, как где - то глухо
Шумят некошенные травы.
Как тяжело вздыхают кони
И как - отрывисто и резко -
Все громче, громче, учащенней
Звучит топор у перелеска.

И ты тогда увидишь волны,
На косогорах - бивуаки,
Где у костров во тьме безмолвной
Сидят усталые казаки.

Ты в них вглядись,
Узнай в них предков.
Они наперекор стихиям
Прошли великою разведкой
Через простор родной России,
От Волги - матушки, от Дона,
По перевалам, перекатам,
Чтоб навсегда Амур студеный
Стал русских рек родимым братом.

Чтоб мачты высились лесами,
Чтоб флаг шумел - рассвета краше,
Чтоб под косыми парусами
В моря летела удаль наша,
Чтобы заливы стали узки
В броню закованным титанам,
Чтоб навсегда,
навек,
по - русски
Мы встали здесь, у океана.

Не зря Россия шла в разведку
Через леса, стремнины, горы :
Тебе завещаны от предков
Большого плаванья просторы !

Здесь Россия моя, В-к, 1980.


Всеволод Азаров

В. Шефнеру

Улица, ведущая к причалам !
Только здесь ее названье мог
Слить я воедино с ветром шалым
Океанских штормовых дорог.

Только здесь узнал, что род поэта -
Славных мореходов древний род,
Тех, что в незапамятные лета
Шли среди неведомых широт.

Прадед плыл на транспорте " Манджуре",
Он лишь чудом не пошел ко дну
В дни , когда искал в тревожной буре
Ту обетованную страну.

Добрый берег первых поселенцев,
Где над океаном смел и строг,
Над грядою сопок, в сердце леса
Молодой вставал Владивосток.

Морякам известен род их славный,
В нем теперь живут, забыв покой,
Указанья лоций стародавних
С точной поэтической строкой.

Вновь неутомимый ветер носит
Запахи и зовы дальних стран.
Улицею прадеда матросы
Путь свой начинают в Океан !

Здесь Россия моя, В-к, 1980.


Марк Кабаков

Опять швартовы отданы,
Как и при Беринге бывало,
Уже недолго до стены
Океанического вала.
И снова рубку захлестнет
И забелеют гребни те же,
Что видел крохотный вельбот,
Спеша сюда,
На побережье.
Ты неизменен, океан,
Но там, где бездна плющит глыбы,
Глазницы выкатив мембран,
Плывут во мгле стальные рыбы.
И если даже ты уснул,
Раскинув руки до Аляски,
Не засыпает караул.
Бессменный,
Тихоокеанский.

Здесь Россия моя, В-к, 1980.


Виталий Коржиков

Как матросы стирают робы

Испытали бы ради пробы,
Как матросы
стирают
робы!
Распинают их в жарком душе,
Трут мочалом, ругают в душу.
И ногами их мнут
в горячке,
И выкручивают,
как прачки,
Скользким кубиком натирают,
Драят шваброй, ногтями драят.
И вдыхают, блестя от жара,
Синеватые клубы пара !
Хороша, хороша водица -
Не грешно самому помыться !
Эх, и мыло на что душисто ...
Пару выдайте, машинисты !
Где там веник - березка с грустью ?
Чтоб до сердца
пробрало Русью.
Подлечиться б, погорячиться -
Бей от копчика до ключицы !
Чтоб носилась бы век,
до гроба
Эта
выдубленная роба !

Дальний Восток в поэзии современ-
ников, В-к, 1990.


Михаил Финнов

Россия - морская держава

Россия - морская держава !
Она в штормовые ветра
Свой парус холщовый держала
Еще до деяний Петра.
Да, искони Русь ли , Расея,
Морскою державой была,
На Грумант, на Мангазею,
На Каспий по Волге плыла.
На шитиках, чайках и кочах,
На палубах утлых ладей
Служилых,
торговых,
охочих
Она посылала людей.
Живя между гладом и мором,
Чтя княжий и божий закон,
Не пашней да лесом -
И морем
Кормилась она испокон.
Доподлинно были известны
Дороги ее кораблям
К далеким гишпанским и свейским
И всяким иным королям.
Купцы, рыбари, зверобои
Туда, где Большая Вода,
Не ради морского разбоя
Свои снаряжали суда.
Под ветром до пьяности шалым,
Свой путь заучив наизусть,
По миру -
Пенькою и салом
Те кормщики славили Русь !
Но если войны лихолетье -
Рукою и духом тверда,
За землю и море
В ответе
Россия бывала всегда !
... Серьезный, подтянутый, ловкий,
Затянут в скрипучий реглан.
Восходит
На мостик подлодки
Такой молодой капитан !
Так море вдыхает он жадно,
Взахлеб ветер северный пьет ...
Россия -
Морская держава -
Вершит
свой охранный
поход !

Дальний Восток в поэзии
современников, В-к, 1990.


Сергей Холодный

Витус Беринг

Он не спит еще, Беринг. В каюте " Петра"
Так над картою он просидел до утра,
Над записками, письмами, думой своей
Над судьбой, над бушующей бурей морей,
Над дорогами, льдами, над пройденным им,
Над приказом Петра, над походом своим,
Над Россией, смотрящей из мрака веков,
Поднимающей первые мачты флотов,
Якоря и флаги, чтоб раскованно плыть,
Чтоб великой морскою державою быть,
Не клониться пред каждым в ярме и стыде.
Он не спит еще, Беринг. В борьбе и труде
Пролетела вся жизнь до единого жеста,
Как легенда, как песня, до этого места.
Мы проходим близ острова льдами и тьмой,
И столетья, как волны, бегут за кормой
То как гром и обвал, то печально тихи,
Величайшим теплом овевая стихи.
И я вижу вдруг Беринга. Вот капитан
Раздвигает могучей рукою туман
И, окинувши взором просторы морей,
Сдвинул черные дуги упрямых бровей
И, ладонь опустив на петровский эфес,
Прошептал, улыбаясь : доплыли до мест.
Эти люди - герои отчизны моей.
Как лучи, золотится качание рей
Над простором морей. Ходят с грохотом волны.
Корабли проплывают могучи и полны
Через бурю и тьму, через светлые дни...
Ни ярма, ни стыда не познают они.
Мы проходим близ острова льдами и тьмой,
И столетья, как волны, бегут за кормой.


К морю

Люблю я море, золотые
Его пожары в час, когда
Плывет закат и голубые
Качает корабли вода.
Мы здесь росли, мы здесь любили
И горевали здесь, и здесь
Навстречу бурям выходили
Все за его простор и честь.
Нет чувств прекраснее и чище
И радостней на свете, и
Ведь в жизни лучше не отыщешь,
Чем годы флотские мои.
О, моря золотые дали,
Мой буревой, бескрайний край !
И даже в час моей печали
Я не скажу тебе прощай.
Люблю я море, золотые
Его пожары в час, когда
Плывет закат и голубые
Качает корабли вода.


Возвращение моряков

Ни чайки, ни дымка. Без края ширь. Опять
Волны осеннее качается кипенье.
Где слово отыщу, которым бы сказать
И выразить всю радость возвращенья.

О, Родина, надежда и мечты,
Где б ни ходили мы, тоскуем о тебе мы.
И в разговоре нет иной и лучшей темы,
Как только ты, единственная ты !

Человек пришел с войны, В-к, 1947.

Составитель : Н. С. Иванцова, отдел краеведческой библиографии ПГПБ им. А.М. Горького.